Крокодилова свадьба

Так вот, Честер Чернокниг, плюхнувшись в мягкое кресло на втором этаже своего дома, посмотрел на часы — конечно же, он не увидел никаких потоков времени вокруг, и даже не подумал о них. Это мы уже усвоили — часы они и есть часы, тикают да тикают. Зато свадебный церемониймейстер задумался о том, что у него осталось мало времени, скоро нужно будет снова бежать на Метафорическую улицу.

Тогда Честер залез во внутренний карман и поспешно достал скляночку с жизнью — в этом вопросе он отличался от всех остальных, потому что прямо сейчас держал в руках ту жизнь, которая заставляет все живоежить, и понимал, как ее использовать с выгодой.

Поставив ампулу из-под алхимического порошка на тумбочку, Честер пригляделся — при свете раззадорившегося утреннего солнца сложно было заметить призрачно-зеленое свечение.

Но оно там было — жизнь никуда не подевалось.

— Меня отпускать — здесь не держать!

— Ух ты, надо же, какой прогресс, — улыбнулся Честер и полез в другой карман. Достав пузырек с апельсиновым маслом, Чернокниг как следует намазал им усы и в этот раз, на всякий случай, ладони — чтобы не вышло, как в доме Аллигории Крокодилы.

По комнате пополз дурманящий аромат, который и людей-то заставлял расслабиться, а на жизнь действовал уж совсем лихо.

— У нас не так много времени, ну ничего, — обратился церемониймейстер, казалось, сам к себе. — Сейчас мы как следует побеседуем, и ты заговоришь еще лучше. На счету каждая минута — надеюсь, ты не будешь бузить?

Ладони Честера еле-еле вспотели.

Он проверил, закрыто ли в комнате окно. Убедившись, что все в порядке, церемониймейстер зашторил окно, приглушив солнечный свет, и потянулся к колбочке. Чернокниг повременил немного, глубоко вдохнул и откупорил ампулу. Пробочка вырвалась с громким «чпоньк», которое в этот момент прозвучало как-то по-издевательски.

Одурманенная запахом апельсинового масла, жизнь резко взмыла вверх, на свободу, засветившись ярче прежнего. Но она не стала метаться — просто застыла в воздухе.

— Вот и отлично, хорошо, что ты не носишься и слушаешься.

Честер протянул вперед ладонь. Жизнь опустилась на нее.

Лишившись своей традиционной утренней прогулки, Бальзаме пал духом, но после рассказа брата так впечатлился, что еще долго-долго сидел в кресле, а потом и вовсе задремал. Ему снилась какая-то новая красочная коллекция одежды, полностью светящаяся призрачно-зеленым, а после маленькие пикси-духи, эти кусочки жизни, стали щекотать его во сне и порхать своими крылышками, которые привиделись кутюрье в грезах.

Когда Бальзаме проснулся, он сладко зевнул и первым делом потянулся за париком, который за время дрема свалился с головы и шваброй валялся на полу. Нахлобучив парик и настроив его высоту так, чтобы не биться о потолки, кутюрье посмотрел на часы — тут же подскочил, забегав по комнате как мартовский заяц, объевшийся белены. Хотя, увидь это настоящий мартовский заяц, он бы обзавидовался скорости и прыти Бальзаме.

Позабыв зарисовать приснившиеся образы, кутюрье тут же бросился вытаскивать из бесконечных ящиков, в расположении которых запутался бы даже Безумный Шляпник, нитки, иголки, украшения, кусочки ткани, и судорожно начал раскладывать все не рабочий стол.

Потом Бальзаме Чернокниг скрылся в углу комнаты, запыхтев. Со стороны могло бы показаться, что во мраке, где-то около штор, спрятался дракон, собирающийся вот-вот чихнуть. Но на деле это кутюрье тащил вешалку с платьем Крокодилы — давалось ему это непросто, с его-то тоненькими ручонками.

Вскоре пальцы кутюрье заработали со скоростью, превышающей мощность любой швейной машинки, которые Бальзаме, кстати, не особо жаловал — использовал их только на начальных стадиях работы.

Украшения разрастались на платье, как плесень на забытой в кладовке буханке хлеба. Чернокниг стремительно приближался к финалу.

Раздался звонок в дверь — от неожиданности кутюрье уронил бусинку, которая закатилась в темную пучину под одну из тумб.

— Что же это такое, Честер-Честер-Честер! — заворчал Бальзаме. — Сам просил побыстрее закончить с платьем, и сам второй раз отвлекаешь, а ведь еще даже половины дня не прошло!

Кутюрье отложил работу и зашаркал на первый этаж, не ожидая в гости никого, кроме Честера — может, он придумал что-то еще для своей «Почты духов» и спешит рассказать, сгорая от нетерпения. Или, что-то срочное снова нужно будет сделать к свадьбе, главное, чтобы не пришлось переделывать платье с нуля — да, были у Бальзаме и такие привередливые клиенты, которые за день меняли свое мнение о наряде с «божественно» до «снимите с меня это немедленно и выкиньте этот мусор куда подальше!»

Сублимируя: никого, кроме брата, кутюрье в гости не ждал.