Крокодиловы слезы (Алекс Райдер, #8)

Это было невероятно, на самом деле, что эти двое наконец встретились. Булман вспомнил, как впервые услышал историю о подростке-шпионе. Это было в пабе "Корона" на Флит-стрит, поздняя ночная пьянка со старым другом из полиции, который был в Музее науки, когда парашютист пробил крышу. Тогда он не поверил в это, но что-то подсказало ему придерживаться этого, и очень скоро он оказался на том, что стало не чем иным, как квестом. Он провел месяцы, упорно следуя за ниточками, которые ни к чему не привели, встречаясь с контактами, которые замолчали в последний момент, прося об одолжении и, при необходимости, угрожая. Кусочек за кусочком он собрал историю воедино. И в конце концов это привело его к Алексу.

Булман спал на круглой кровати с черными шелковыми простынями на верхнем этаже современного многоквартирного дома на Меловой ферме. Из его спальни открывался вид на железнодорожные пути, ведущие к вокзалу Юстон. Это место было построено всего двадцать лет назад, но уже появились трещины, возможно, из-за вибраций от поездов. Один сейчас проходил мимо. Когда он только переехал сюда, его будил скрежет шлифовальных кругов, но вскоре он к этому привык. Теперь ему это вполне понравилось. Он не смог бы позволить себе это место, будь оно где-нибудь потише.

Это было началом новой недели. Семь дней с тех пор, как он был в квартире Алекса в Челси. В конце концов, он решил дать мальчику время разобраться во всем и признать, что у него нет альтернативы, кроме как работать с ним. Он и эта его экономка все обсудили бы и, вероятно, обвинили друг друга в том, что произошло. Теперь, когда он подумал об этом, возможно, это был еще один интересный ракурс. Девушка— Джек — была довольно хорошенькой. Что она делала, живя с четырнадцатилетним мальчиком? National Enquirer хотел бы этого! Ну, сегодня днем Булман собирался вернуться. Он будет ждать с бокалом белого вина и цифровым рекордером, когда Алекс закончит школу.

Он откинул покрывало и пошел на кухню, где в раковине все еще стояли тарелки от вчерашнего ужина — и позапрошлой ночью. Булман наслаждался хорошей едой, но он не мог побеспокоиться о том, чтобы готовить самому, а упаковка от замороженных блюд вываливалась из мусорного ведра. Он нашел чистую кружку и приготовил себе кофе, взглянув на газетные статьи, которые были прикреплены к пробковой доске над раковиной. “Секреты армейского завтрака в Басре”. “Начальник разведки появляется в фейсбуке”. “Командир SAS пропускает рейс”. Он не гордился своей работой. Никто не обращал особого внимания на то, что он писал, и рассказы всегда были ближе к оборотной стороне газеты, чем к лицевой. В любом случае, какое это имело значение? Их прочитали, а потом забыли... Если их вообще читали.

Скоро все изменится.

Булман открыл холодильник. Он достал молоко и понюхал его. Это было кисло. Он вылил его в раковину и выпил свой черный кофе. Что он собирался делать до четырех часов? Это был прекрасный день, холодное январское солнце отражалось от железнодорожных путей. Он смотрел, как мимо прогрохотал второй поезд, направляясь в город, набитый пассажирами, направляющимися на свою скучную работу. Он почти мог представить их, раздавленных в газетах, которые они пытались читать. Через месяц эти газеты будут принадлежать ему.

Поздний завтрак. Покупки. Пара кружек пива в клубе Groucho в Сохо. Он спланировал свой день, одевшись в свою обычную рубашку с открытым воротом, блейзер и брюки. Он никогда не носил джинсы. Ему нравилось выглядеть стильно. Он застегнул рубашку на блестящие серебряные запонки, каждая из которых была украшена миниатюрной гравировкой кинжала Фэрберна-Сайкса, использовавшегося коммандос со времен Второй мировой войны. Наконец, он подхватил портфель, который всегда носил с собой, схватил бумажник с прикроватной тумбочки, допил кофе и вышел.

Напротив квартиры был газетный киоск с дисплеем, показывающим утренние заголовки. “Журналист убит”. Он не мог сдержать улыбки, когда читал эти слова. Он задавался вопросом, был ли это кто-то, кого он знал, возможно, получивший пулю в Афганистане или где-то еще на Ближнем Востоке. Он часто пытался добиться отправки себя за границу (“... наш человек, Гарри Балман, окопался с союзными войсками в Ираке ...”), но ни один из редакторов не был заинтересован. Что ж, поделом парню, кем бы он ни был. Вероятно, какой-то глупый любитель, который не знал, когда пригнуться.

Он собирался перейти дорогу и купить газету, когда вспомнил, что потратил последнюю сдачу в пабе накануне вечером. Он выпивал с парой журналистов-фрилансеров, и каким-то образом все они оказались у игрового автомата, бросая монеты. На каком-то этапе он выиграл больше двадцати пяти долларов, но, конечно же, поставил все обратно и проиграл. Это была его проблема. Он никогда не знал, когда остановиться. Он достал бумажник и открыл его. Все, что у него было, это пара кредитных карточек. У него совсем не было денег.