Кронштадтский детектив

Я подошел. Матвеев перевернул ошейник и показал мне пару кармашков на внутренней стороне. Оба они были утоплены в бляхи, и оттого то, что могло лежать в них, не выпирало наружу. Сейчас там было пусто, но по размеру часы бы там вполне поместились.

— Да, это интересно, — признал я.

В саквояже покойного мы нашли еще три ошейника. Украшены они были по разному, но везде украшения скрывали внутренние карманы. Все они были пусты.

— Как думаешь, где теперь часы? — спросил Матвеев.

— Либо у убийцы, либо у пса в таком вот ошейнике, — сказал я.

— То есть если этот, — Матвеев кивнул в сторону тела на кресле, — был оборотнем, то у убийцы.

— Его убили не колом, как упыря, — сказал я. — И вряд ли кортик был серебряный.

— Кто знает? — заметил Матвеев.

Ответ знал Клаус Францевич. Когда он осмотрел тело и сообщил, что Гвоздь отправился к праотцам точно тем же путем, что и Мишка, я спросил, что он может сказать о кортике убийцы.

— Ох, это быть металл, — сказал доктор. — Я это сразу изучать, как только привезти тело Михаил. Я находить металл. Это не быть серебро, это быть плохой дешевый железо.

— Им можно убить оборотня?

— Нет, — с явным сожалением в голосе сказал доктор. — Кто-то убить два человек.

— А если убийца и есть оборотень? — не сдавался Матвеев. — Ему нужны были часы, он перерезал сообщников и свалил с ними.

— Вряд ли, — сказал я. — Ты же сам рассказывал, что пса видели рядом с Мишкиным телом. Стал бы он там крутиться, если бы был убийцей. Нет, убийца — человек, и я даже догадываюсь, кто именно. Пойдем-ка, надо кое-что срочно проверить.

ПЕРВЫМ ДЕЛОМ МЫ с Матвеевым отправились к Барсуковым. Семейство купца собиралось завтракать в гостиной. Точнее, собирались Барсуковы, а приказчик подавал на стол. Он впустил нас в квартиру, удерживая одной рукой поднос с чашками.

— Доброе утро, — проговорил я, входя в гостиную.

Матвеев молча кивнул в знак приветствия.

— Надеюсь, что так, — отозвался Барсуков. — Но здравствуйте, ежели что.

— Вы устало выглядите, Ефим Родионович, — заметила Зинаида Генриховна.

— Утро было тяжелым, — признал я. — Прошу прощения за ранний визит. Рад, что никого не разбудил.

— Вообще-то, мы только что встали, — негромко заметил Барсуков.

— Вы все? — уточнил я.

— Ну, мы с супружницей точно, — уже менее уверенно ответил Барсуков и строго глянул на приказчика.

Мол, а ты чем занимался?

— Так где-то с полчаса назад поднялся, — спокойно ответил тот. — Кухарка пришла, я ей дверь открыл. Можете у нее спросить, она на кухне, — последнюю фразу он уже адресовал мне. — А что-то случилось?

— Кое-что случилось, — сказал я и, повернувшись к купцу, добавил: — Кирилл Игнатьевич, я вас попрошу взглянуть на это.

Я вынул из кармана кошелек. Барсуков тотчас признал в нем свою собственность. Я продемонстрировал ему деньги внутри, но не отдал.

— Пока это вещественное доказательство, — сказал я. — Но после суда вы сможете его получить.

— Должен заметить, что денег там было несколько больше, — ворчливо напомнил мне Барсуков.

— Да, порядка пятнадцати рублей вор успел прогулять, — заметил я. — Но, думаю, вы сможете их вернуть, когда мы разберемся с его вещами. Ему они больше всё равно не нужны.

— Позвольте полюбопытствовать, почему? — спросила Зинаида Генриховна.

— Сегодня утром вор был убит своим сообщником, — сказал я.

Зинаида Генриховна ахнула. Барсуков пробурчал нечто вроде «ну и царствие ему небесное», после чего незамедлительно осведомился, а где же его часы?

— Часы ищем, — сказал я. — И я абсолютно уверен, что они еще в Кронштадте.

— А откуда такая уверенность? — спросил Барсуков.

— Извините, тайна следствия, — ответил я. — Но кое-что я могу вам сообщить. Мы знаем, где находятся ваши часы.

— Так почему же вы… — тотчас вскинулся Барсуков, явно намереваясь спросить, почему мы уже не рванули за его часами, пока он тут завтракает.

— Тут такая сложность, — сказал я. — У вора была собака. Добычу он прятал в ее ошейнике. Вот в таком.

Я продемонстировал им один из ошейников, который мы нашли в мансарде. Барсуков крякнул, точно возмущенная утка. Зинаида Генриховна покачала головой.

— Хитер, шельмец, — сказал приказчик. — А где сама собака-то?

— Ищем, — сказал я. — Как я уже сказал, по нашим данным, она в Кронштадте, и будьте уверены, мы ее найдем. Из Петербурга завтра прибудет команда опытных звероловов. От них еще никто не уходил!

Барсуков выразил надежду, что так оно и будет, после чего мы с Матвеевым откланялись.

— Ну что? — уже на лестнице тихо спросил городовой. — Кто-то из них, да?

— А больше и некому, — ответил я. — Барсуков тут часами не размахивал, да и вообще вся история началась в Самаре. Кроме того, про украденный кошелек я рассказывал только им. Было это вчера вечером, и уже утром неизвестный заявляется к Тимофееву. В общем, тут-то всё очевидно.

— Кому как, — тихо проворчал Матвеев. — А кто конкретно, ты уже вычислил?

— Да, только что.

— Так давай вернемся и арестуем, — тотчас предложил Матвеев.

— А что мы предъявим? — вопросом на вопрос ответил я. — Кортик наверняка уже на дне канала, часов у убийцы, скорее всего, нет…

— Почему нет?