Кровь богов

– Я – принцепс, Август Цезарь. Квинт! Передай ему документы и мою печать.

Невий перестал изображать статую, подтянулся и посмотрел на толстый пакет документов и лежащую сверху императорскую печать, бронзовый кружок, перевязанный пурпурной лентой. С усилием сглотнув, он сделал вид, что изучает ее, хотя в глазах все расплывалось.

– Центурион Невий, принцепс, – произнес он, запинаясь, и отсалютовал. – Добро пожаловать в крепость Планасия. Для нас это честь. – Невий вернул документы и, склонив голову, опустился на одно колено. Остальные стражники последовали его примеру. Октавиан кивнул и, опершись на крепкую руку своего центуриона, сошел с повозки. – Я увижусь с внуком, Невий. Наедине.

– Да, принцепс, – мгновенно ответил Невий. – Его известили о твоем прибытии. Я отведу тебя. – Пот катил с него градом, что не прошло мимо внимания Октавиана. Что это, впервые подумал он, просто благоговение или страх перед возможным наказанием? Нет, он здесь не ради каких-то стражников.

– Веди, Невий. Я проделал долгий путь, чтобы поговорить с внуком.

Невий неловко кивнул и неуклюже, словно на деревянных ногах, двинулся к воротам. Миновав их и пройдя через двор, небольшая группа оказалась у приземистого здания, рассчитанного на полную когорту, но на данный момент занимаемого одним-единственным заключенным. Октавиан огляделся, но без особого интереса. Он видел и построил сам сотню таких зданий на римских землях, и сейчас его уже подгоняло нетерпение.

Невий вошел в казарму первым и, к своему ужасу, обнаружил, что Марк все еще сидит за игровой доской. В этот момент ни в чем не повинная доска предстала в глазах Невия свидетельством расхлябанности и недисциплинированности. Убрать ее с глаз долой он уже не успевал, а потому лишь встал навытяжку, когда следом за ним в комнату вошел Октавиан.

Глядя на внука, император увидел мужчину в расцвете сил, с черными, зачесанными назад и собранными на затылке волосами. Марк поднял голову, и сердце Октавиана дрогнуло – он словно увидел себя самого в этом же возрасте и внезапно ощутил груз прожитых с той поры лет. Поджав губы, император снова повернулся к Невию:

– Ты обращался с моим внуком не слишком сурово. Ступай, Невий. Я еще поговорю с тобой до отбытия.

– Да, принцепс. – Невий отсалютовал, повернулся и вышел.

Личная стража Октавиана попыталась войти, но он отмахнулся:

– Выйдите все. Оставьте меня.

Солдаты, не говоря ни слова, вышли, и Октавиан опустился на то место, где прежде сидел Невий, и посмотрел на доску. Бегло изучив положение фигур, он передвинул один из камешков. Марк улыбнулся.

– Рад снова тебя видеть, дедушка. – Он тоже сделал ход, на этот раз уверенно, без той нерешительности, которую демонстрировал, играя с Невием. При том положении, в котором возобновилась игра, победить мог разве что самый одаренный игрок, но Марк в своих способностях не сомневался. Вот только и Октавиан славился своими умениями.

– Ты не встал, когда я вошел, – мягко спросил император. – Почему?

– Потому что, как я понимаю, ты мог приехать не для того, чтобы вернуть меня в Рим. Возможно, просто желаешь проверить условия моего содержания, и твои галеры уйдут без меня. Если мне суждено остаться, я хочу, чтобы Невий видел, что я не трепещу перед тобой. Это возвысит меня в его глазах, а тебе не будет стоить ничего. Я подумал, что для меня самое лучшее – остаться на месте.

Октавиан кивнул:

– Понимаю. Хотя, конечно, это оскорбление. За которое я могу наказать.

Между тем темп игры не совпадал с темпом разговора. Ходы следовали один за другим, руки мелькали над доской, переставляя одни камни и собирая другие, как будто, пока эти двое разговаривали, играли другие двое.

Марк пожал плечами, вложив все свое обаяние в легкую усмешку.

– Знаю, ты человек не мелочный. Иначе я бы встал.

Октавиану не оставалось ничего другого, кроме как хмыкнуть. Он передвинул еще один камень, форсируя захват в два хода. Марк согласился с потерей пешки, предпочтя преимущество в позиции.

– Ты не спросил об обвинениях, выдвинутых против тебя, – заметил Октавиан.

– Находясь здесь, я никак не могу повлиять на решение суда. Решение либо будет оспорено, либо нет. Если только ты не прибыл сюда, чтобы сообщить мне результат? – Марк пристально посмотрел императору в глаза. – Нет, я не думаю, что для меня все так плохо.

– Свидетели исчезли, насколько мне известно. Никакого дела больше нет.

Марк выпрямился и протянул руку, чтобы забрать захваченный камешек.

– Но ты явился сам, хотя мог прислать кого угодно, чтобы просто сообщить мне новость и освободить. Как это понимать? – Впервые за все время на его переносице пролегла морщина беспокойства. Он снова посмотрел на императора и увидел, как дрожат его руки, как истончилась на них плоть, как побелели волоски. И вдруг, поняв, откинулся назад.

– Твой ход, – мягко напомнил Октавиан, глядя на внука.

Марк едва заметно качнул головой и, пряча мысли, опустил глаза. Лицо его оставалось бесстрастным, но он увидел, что позиция, трудная с самого начала, стала почти проигрышной. Отбросив три слабых варианта, он сделал лучший из возможных ходов.