Кровь демона

Идущий спереди и слева от Сэта лязгающий и громыхающий, как древний танк, рыцарь остановился и в нерешительности обратился к Сэту:

– Куда нам, лорд-колдун?

Сэт пожал плечами: он сильно вымотался и ему порядком надоело это бесконечное «Куда нам идти, лорд-колдун?».

– Не знаю, – бросил он заученную фразу. – Моя магия тут бессильна.

Понимающе кивнув, рыцарь вновь обернулся к черным проходам, будто там были какие-то указатели.

– Проклятый разбойник солгал, – зычно произнес рыцарь, – он умолчал про эту развилку. Надеюсь в аду ему за это воздастся…

«Угу, вот только вряд ли человек будет лгать, когда его кишки медленно наматывают на лезвие копья», – уныло подумал Сэт, игровой опыт которого не предусматривал часы напряженного ожидания, смертельной усталости и бесконечной пустоты.

Четыре хода в развилке коллектора, сколько ни смотрел бы на них рыцарь, оставались все так же черны. Но словно прочтя мысли спутника, рыцарь повернул голову, и исинно-черная тьма, показавшаяся в смотровых щелях его шлема, весьма точно отразила суть его души… Если, конечно, душа у него имелась.

Бронзовый истукан приблизился к Сэту и, приставив свой невообразимый щит к стене, достал из подсумка факел с крохотный рукоятью.

– Зажги, – односложно попросил он.

Вздохнув, Сэт протянул посох навстречу факелу. Исходящий от его набалдашника теплый мерный свет сделался злым и ярким, воздух вокруг него полыхнул, и языки рыжего огня перепрыгнули на промасленную тряпку, намотанную на деревянную рукоять.

Рыцарь, подняв свой факел выше и не поблагодарив за предоставленный огонь, вновь отправился гадать, какой из путей верный, поочередно тыкая факелом в каждый проход.

– А он не очень-то и умный, – сказал в мыслях Сэт, надеясь, что Безымянный услышит и вставит свою реплику.

Но привычного голоса в голове по-прежнему не было. Наверно Безымянный спал или занимался своими очень важными делами, а может быть, поняв, что поиск демона в бескрайних подземельях дело весьма унылое, перестал на время следить за своим подопечным. Хотя, может быть, дело было в подземелье – помнится, в Городе мертвых у Безымянного возникли какие-то проблемы…

Потрясенный Сэт вновь обессиленно привалился к влажной стене.

Проклятый меч, который он все это время таскал в правой руке, казался неподъемным. Сэт вообще не чувствовал правую руку. Впрочем, с левой дело обстояло не лучше.

Пока что вся его помощь рыцарю заключалась в освещении окружающего пространства. Барон Шеренгвард в одной руке держал копье, а другую использовал как базу для навешивания осадного щита – факел он мог держать лишь избавившись от чего-то одного, чего он, по понятным причинам, делать не хотел. Роль же оруженосца-факелоносца пришлось взвалить на себя Сэту.

Он сделал так, чтобы навершие посоха постоянно исторгало свет, при этом не образуя огонь – экономно, эффективно и эффектно. Однако посох был слишком короток, чтобы освещать путь идущему впереди рыцарю. Именно поэтому приходилось приподнимать его повыше и именно это служило причиной, из-за которой теперь у него отваливались обе руки.

Сэт практически молился на то, чтобы барон подольше стоял перед выбором, как осел перед двумя стогами сена.

Но рыцарь не дал ему передохнуть. На что-то решившись, металлическое чудовище, загасив факел, вернулось за своим щитом.

– Идем туда. Я чувствую, что Марк там…

Сэт хоть и отнесся к этому скептически, спорить не стал – попросту не было смысла. Однако сделав едва ли сотню шагов, он на мгновение поверил в шестое чувство барона.

– Ты слышал? – спросил Сэт. – Там кто-то шепчет.

Барон смолчал, но шаг заметно ускорил. И почти сразу из-за поворота, ведущего в просторную комнату, захламленную какой-то неопределяемой мебелью, донеслась различимая речь:

– …Холодно. Как холодно… О, Всевышний, почему мне так холодно?…

– Марк! – воскликнул барон, врываясь в большое помещение и тут же цепенея.

На Сэта, ворвавшегося в зал вслед за рыцарем, дохнула зимняя стужа, а все стены и предметы в комнате засверкали и заискрились, отражая свет его посоха.

Иней, лед и снег царили вокруг, словно открыв дверь, Сэт попал в иной мир.

– Мне холодно, – сказала пустота, – а вы такие теплые… Особенно ты.

Неведомым чутьем Сэт определил, что речь идет о нем. Возможно на фоне барона – бронзового изваяния, он действительно казался гораздо теплее.

– Марк?… – полувопросительным тоном произнес рыцарь и двинулся вперед, но Сэт этого даже не заметил.

Когда на человека надвигается нечто недоступное пониманию, нечто невидимое, чье присутствие и местонахождение может распознать лишь интуиция; нечто такое, чей едва различимый силуэт неверно трепещется в единственном источнике света, разум не может этого принять. Он цепенеет, считая, что испытанный шок спустя некоторое время исчезнет сам собой; он цепенеет, парализуя тело, считая, что опасность пройдет мимо…

Но душа Сэта, понимая ошибочность доводов разума, трепыхалась как рыба в сетях. В обход разума она пыталась заставить тело двигаться.