Кровь и пламя

Огромный кусок гранитной скалы откололся от одной из сторон ущелья и тяжко рухнул вниз, увлекая за собой глыбы поменьше. На дно ущелья обрушился каменный дождь, вмиг перекрывший единственный проход к поселению, создав перемычку высотой в три человеческих роста. Гулкий рокот вырвался из узкого прохода и разнесся далеко в стороны. Шум, несомненно, донесся и до вражеского лагеря. Дрожь камня ощутимо ударила мне в подошвы. Стоящие вокруг люди и гномы забормотали — кто с радостью, кто с печалью. Как ни крути, а мы крушили собственный дом.

Вторая баррикада создана. Первая поменьше — у самого входа в ущелье, высотой не больше шести-семи локтей. Затем небольшой чистый участок и ущелье вновь упрется в препятствие — в только что созданный гранитный завал. Затем снова открытый проход, идущий до защитной стены поселения. Но это ненадолго — вскоре гномы создадут два подобных завала, причем на месте, где ущелье делает поворот.

Подготовка заняла долгое время. До последнего момента я колебался — может, стоит обрушить немыслимо тяжелые глыбы на головы идущего на приступ врага?

А затем принял решение. Я создам из ущелья настоящую полосу препятствий. Как бы ни был хитер Тарис или его верный рыжий пес Риз, они не смогут приделать к спинам шурдов крылья — как я надеялся. И основные вражеские силы пойдут по земле, таща за собой все необходимое для осады. Ведя за собой нежить. И придется им перебираться через созданные моим приказом препятствия — что уже непросто. А когда они перейдут через первый завал и преодолеют часть ущелья, сверху на них рухнут еще больше камней. И отступить быстро не удастся — ведь первая перемычка заблокирует им дорогу. И вперед не рвануть — там еще одна преграда.

Когда же нас отгонят с первого участка внешней обороны, мы отступим ближе к поселению, встав у второй пары баррикад, где нас уже будут поджидать свежие бойцы. Там же будет ждать и отец Флатис, единственный наш огненный маг. На этом месте, посреди ущелья, на полпути к дому, я намеревался оказаться врагу серьезнейшее сопротивление, прежде чем отойти к защитной стене.

Таковы были мои планы. Такова была моя стратегия.

Но судьба вновь дала понять, кто правит балом.

Я словно провидец, нутром чувствующий беду и пытающийся ее опередить, — но в результате опережающий ее лишь на крохотный шажок. Я будто мышь, улепетывающая от голодного кота, почти вцепившегося мне в хвост.

Почему столь безнадежная мысль посетила мою голову?

Потому что сверху спикировала крохотная пернатая тень, с хлопаньем крыльев опустившись на вовремя подставленную руку отца Флатиса. Несколько мгновений пичужка и старик «переговаривались», а затем я получил сокрушительную новость:

— Тарис поднял свои войска. Они движутся к нам. И быстро.

— Что?! — столь неожиданная весть буквально подкосила меня, я ощутимо пошатнулся. Стоящий рядом здоровяк поддержал меня и глухо выругался. А священник повторил свои страшные слова:

— Армия некроманта наступает, Корис. Впереди идут…

— Постойте, отче. Постойте, — набрав в грудь воздуха, я замер на пару секунд, слепо глядя перед собой. Затем испустил долгий выдох и просипел: — Бей тревогу, Рикар. Бей тревогу. Поднимай людей…

Здоровяк не стал тратить время на ответ. Молча развернулся и припустил по скользкому нагромождению камней к поселению. Впереди него несся гном, который, несмотря на невысокий рост и короткие ноги, мчался куда быстрее, с каждым мигом отрываясь все дальше. Рикар понадобится в поселении не для того, чтобы поднять народ — а для того, чтобы организовать их.

— Сгархи! — я развернулся к Койну, чувствуя, как мое побелевшее лицо немеет от напряжения. — Вниз их, Койн! Вниз!

— Отец наш… защити дланью своею… — выдохнул предводитель гномов и, коротко кивнув, указал двоим гномам в сторону поселения: — Начинайте! Всех поднимайте!

— И первыми пусть к сгархам зайдут женщины! — вовремя спохватился я, глядя на перегородивший мрачное узкое ущелье каменный завал. — Сгархи будут очень злы, если их разбудят в столь неурочный час… но выбирать не приходится. И пусть в жилой пещере дадут им проход до самого подъемника! Проклятье! Я как чувствовал, что никто не даст нам подготовиться заранее! Проклятый Тарис! Чего он вдруг так заторопился?!

— Что-то произошло, — ответил священник. — Птица, принесшая послание, сохранила в своем невеликом умишке воспоминание о вернувшемся в лагерь отряде шурдов — потрепанных, израненных, всех в крови. Если судить по числу поганых тварей, то ушел разведывательный отряд большой, а вернулся малый. И весь погрызенный. Они столкнулись с кем-то сильным. Сумели вернуться. Доставили весть. И богомерзкий Тарис тут же заспешил, засуетился, гниль темная! Но что случилось? Сильный враг? Иная важная весть?

— Иная весть… — повторил я, изо всех сил пытаясь заставить разум выйти из некого ступора. — Например, о строящемся где-нибудь поблизости великом храме Раатхи…

— О чем ты?!

— На ходу, — ответил я, переходя на быстрый шаг и двигаясь прочь от поселения — по отрогу ущелья прямо к входу в недра Подковы и навстречу подходящему врагу.