Кровь и Плен

Я учтиво поклонилась, приветствуя советницу. Мой взор дольше положенного задержался на ее лице. Вернувшиеся воспоминания внесли еще большую сумятицу в мои мысли. Сложившееся в прошлом представление о девушке контрастировало с нынешним образом Флер. А едва заметный тонкий шрам на скуле заставлял гадать об обстоятельствах его появления.

– Моя семья возвращается в орден, – вдруг произнес Фредерик, полностью привлекая мое внимание. – Они уже на пути к обители. Если их ничего не задержит, к ночи будут здесь.

– Да? Это радостная новость. Но мне показалось, что она стала неожиданностью для тебя. Это из-за появления новых монстров?

– Лишь отчасти, – согласился брат. Он выглядел озабоченным внезапно свалившимися на него проблемами. – По королевству поползли слухи о твоем воскрешении. С каждым днем их становится все больше.

– Но откуда…

– Тайну могут сохранить лишь один или двое. Когда тех, кто ее знает, становится больше, она перестает быть тайной, – вмешалась Флёр.

– Я это знаю. Но нескольких голосов недостаточно, чтобы заставить говорить об этом все королевство, – возразила я.

– Верно. Но нюанс в том… – Дэва приблизилась, поджав губы. Мой взгляд скользнул ниже, замечая массивные кольца с кристаллами на пальцах. Я узнала эти украшения: когда-то они принадлежали матери Айвен – Изабель Ларак, предыдущей советнице главы. – Они верили, что если будут молиться, то однажды Самоотверженная Сара вернется, чтобы спасти их. Проклятый Черный Змей же возвратился. Значит, и ты воскреснешь, чтобы опять отправить его во тьму.

– Хватит. Не будем об этом, – резко прервал ее Фредерик. Он тяжело выдохнул, будто ее слова приносили ему немалое неудобство. – Рано или поздно о Саре стало бы известно. Сейчас нам лишь стоит подготовиться и решить, что с этим делать. – Брат обратил взор ко мне. – Ситуация сложилась непростая, люди напуганы. Страх того, что монстров может стать больше, ввергает их в панику. Если недовольство окрепнет, люди вновь станут винить во всех бедах наш народ. Сара, я понимаю, что для тебя в тягость все эти лживые сказки, но давай дождемся совета и потом уже примем окончательное решение.

Фредерик посмотрел на меня так, будто я была его последней надеждой.

В горле пересохло.

– Да, конечно. Давай подождем, – кивнула я, зная, что мной манипулируют, но намеренно идя на поводу.

Брат слабо улыбнулся. Его плечи опустились, но он тут же воспрянул, распрямляясь и не скрывая, какое облегчение принесло ему мое согласие.

Он повернулся к Флёр, которая начала отчитываться о подготовке к завтрашнему дню и грядущему совету. К моему удивлению, на него должны были прибыть не только главы орденов, входящих в «Союз Девяти». В обители Сорель ожидали человека из столицы – представителя королевской власти Исонии. В былые времена людей с неохотой впускали на территорию обители. Не говоря уже о том, чтобы допустить кого-то на общий совет.

Вскоре я попрощалась, собираясь как можно быстрее вернуться в спальню. Мне требовалось побыть одной. Смыть следы крови на руках, спокойно обдумать события сегодняшнего дня и наконец-то понять, что делать дальше.

Вплоть до самой спальни мне казалось, что я успела прийти в себя, но как только затворилась дверь за спиной, меня захватили эмоции. Быстрый стук сердца, отдававшийся в висках, учащенное дыхание, которое я никак не могла успокоить, и внезапное осознание: место, куда я вернулась, больше не являлось моим домом.

XX. Знак ордена Хранителей

«Укрепи сердце мое, Самоотверженная Сара, даруй свои Силу и Веру».

Молитва прихожанина в храме

Лес молчал. Сегодня он был особенно безмолвен, даже птиц не было слышно. Но в моей голове по-прежнему раздавался зов. Тихий. Скрипучий. Временами обрывающийся, а потом возникающий вновь голос. Точно песня, сыгранная на расстроенном инструменте.

Долорес.

Когда я окончательно пришла в себя в трофейной комнате, этот звук казался мне не более чем частью видений, нахлынувших в тот момент. Но он до сих пор преследовал меня, пусть и звучал гораздо тише. Но теперь он манил к Духовному озеру.

Осторожно ступая по траве, я шла к озеру, все еще не в силах усмирить мысли. Здравый рассудок боролся с чувствами. А их оказалось слишком много. Они сплелись в единый разноцветный клубок, который состоял из противоречий.

Еще не давало покоя то, с какой легкостью я покинула свою комнату, перебравшись в спальню Долорес через окно. Это все же вселяло наивную надежду, что стражник, выставленный у моей двери, был лишь формальностью на случай, если мне что-то понадобится или, наоборот, кто-то решит потревожить меня ночью.

Но больше всего на свете я ненавидела полагаться на чужую глупость. В подобных ситуациях она встречалась редко. В битве даже твари, подчиняясь инстинктам, были весьма сообразительны.