Кровь и Плен

Дэва наблюдала за младшими, но особенно тщательно следила за даэвами из своего ордена, и взгляд ее, обращенный на них, становился серьезным и сосредоточенным. Хотя почему-то именно сегодня она сильно нервничала.

Вернувшись в орден Сорель, я заинтересовалась изучением орденов, решив узнать о них как можно больше. Читая древние записи, я обнаружила, что кровь светлых за несколько веков не раз успела перемешаться. Еще столетие назад союзы между орденами одной стороны совсем не были редкостью. Скорее даже являлись закономерностью. И в то время, как и в нынешнее, действовало правило: один из супругов покидал свою обитель, входя в чужой орден.

Но даже те браки заключались лишь между светлыми. Еще во времена ордена Хранителей даэвы следовали завету не создавать союзы между теневыми и светлыми. И в записях не было ни одного упоминания о нарушении этого обычая. Даже связи с людьми не считались настолько ужасным проступком.

Свету и тьме не быть вместе. Как звездам на небе никогда не оказаться на земле.

Порой в некоторых легендах о богине света и Фародее писалось, что они исчезли как раз из-за своей любви, что нарушала законы Дэвлата. В этом мире им было не суждено быть вместе.

Если верить хранившимся в обители трудам, наследование власти каждый орден определял сам. Зачастую титул главы переходил внутри одной семьи. Но существовали и исключения. В ордене Вечной зелени главу избирали советом. Автор записей предполагал, что принцип наследования зависел от истории создания обители. Орден Вечной зелени был основан несколькими родами, внутри которых передавалась способность к врачеванию. Они собрались вместе, чтобы усовершенствовать свое искусство и избавиться от условностей и оков, сдерживающих их в прежних орденах.

В ордене же Сильфы нынешнее место главы занимала ее мать. И было еще неизвестно, кто унаследует ее титул: сын или дочь.

– Ты о них беспокоишься, – проговорила я, не зная, как поддержать беседу. И лишь когда дэва резко обернулась, одарив меня ироничным взглядом, поняла, что совершила ошибку: едва ли не прямо сообщила о том, что ощутила ее эмоции.

Обычно даэвам не приходилось по душе лишнее напоминание об этом. Многие предпочитали либо держать дистанцию, либо попросту игнорировать. Если на что-то не обращаешь внимания, то всегда можно представить, что этого не существует.

Но Зефирос тоже являлась эмпатом, и это все меняло. Ее чувства мгновенно исчезли, оставив на месте себя глухую пустоту. Она закрылась и присела рядом.

– Я постоянно задаюсь вопросом: чего у меня к тебе больше – зависти или сочувствия? Необходимость кого-то касаться, чтобы использовать дар, так раздражает, – призналась дэва. – Наверное, я могла бы стать гораздо могущественнее без этого ограничения.

Взяв тряпицу, которой натирала меч, я перехватила запястье девушки. Продолжая говорить, она невзначай тянула свою руку к моей.

Сильфа улыбнулась.

– Не пытайся меня прочитать, – недовольно предупредила я. – Это плохая привычка.

– Ну уж извини, святая Сара, – шутливо отозвалась она. – Но мне нравится пользоваться своим даром. Стоит лишь изучить эмоции, и можно узнать много интересного.

– Уверена, что не все в восторге от твоей точки зрения.

– Как и от твоих умений, вероятно. – Сильфа беззаботно улыбнулась. – Мы поступаем одинаково, только я изучаю эмоции других намеренно, а ты нет. – Взгляд девушки стал серьезным. – Хотя я все же склоняюсь к тому, что сочувствую тебе. Некоторые чувства лучше не испытывать… И почему эти двое так плохи? – спросила дэва, когда ее взор вновь устремился на воинов из ее обители. Она задумчиво продолжила: – Кажется, я правда слишком поддалась беспокойству и страхам.

– Что-то случилось с Орестом?

Парень не вернулся в Академию Снов. Вторая рука его до сих пор была поглощена тьмой, диву она не подчинялась. Даже даэвы из ордена Вечной зелени не могли помочь.

– Случилось. Тьма в руке отравляет тело. С этим и так тянули слишком долго.

– С чем? – Внутри разлилось напряжение, грудную клетку сжало. На самом деле я догадывалась о том, что услышу в следующую секунду.

– Ему ампутируют руку. Завтра, – низким голосом сообщила Сильфа, не мигая глядя на тренировочную площадку. Она сидела неподвижно, напоминая статую. Спина ее была совершенно прямой, будто в нее вбили кол. – Маленькая ошибка. Стечение обстоятельств. Но поплатился лишь он. Когда Лоуза Прауда поймают, он попадет в темницу, но все равно у него останутся обе руки. Это далеко от справедливости.

– Мне жаль, Сильфа, – лишь смогла сказать я.

Дэва поджала губы:

– Знаешь, никак не могу забыть ту статую из подземелья. Она мне даже снится. Во сне обсидиан светится алым. И постепенно сияние охватывает весь камень, а потом изваяние оживает и лишь волосы продолжают пылать кровавым огнем. Думаю, это из-за слов Ореста, но эти сны меня пугают. – Дэва обернулась ко мне: – Тебе когда-нибудь снятся кошмары?

Вопрос Зефирос застал врасплох. В светло-зеленых глазах не было и намека на улыбку.

– Да, бывает.

Девушка удовлетворенно кивнула, будто ей требовалось подтверждение того, что не ее одну преследует эта напасть.