Кровь и вино (СИ)

— Мне больно, — призналась девушка, решившись посмотреть брюнета в глаза. — Я чувствую себя грязной после того, что Вы сделали со мной при нашей последней встрече. Вы нравились мне, Леонардо, всем сердцем нравились, но ныне…

— Я стал мерзок?

— Видя Вас, я не могу думать ни о чём другом, как о чувстве, близком к унижению и обиде одновременно.

— Мы можем вместе это изменить, — молодой человек вновь подошёл к Шарлотте. — Я прошу лишь доверия. Самую малость.

Она вновь опустила глаза. Было страшно. От прикосновений Леонардо рыжая то и дело вздрагивала, а когда он снял сорочку с неё, то и вовсе покрылась мурашками. Шарлотта ожидала такой же гадкой боли, как в прошлый раз, но молодой человек не соврал. Он дарил ей один за другим поцелуи, после чего уложил в кровать. На этот раз Леонардо был нежен. Рыжая не понимала ни причин его внезапных перемен в её отношении, ни его самого в целом.

========== Глава 8 ==========

Смерть короля вызвала куда больше интриг, сплетен и слухов, чем это было при предыдущем монархе. Весь двор буквально полыхал. Мужчины хотели разделить с королевой ложе и примерить корону, женщины — оказаться на её месте. Но все их мечты рушил один только человек: Леонардо. Офелия не подпускала к себе никого, кроме него. И все, в принципе, прекрасно об этом знали, но предпочитали помалкивать, справедливо связывая интригу сына графа и смерть Бертольда.

К Офелии же никого не подпускали её советники, которые до этого прислуживали Жакобу. Естественно, исключением был Леонардо. Он был единственным, кто пока не пытался смешать вино в кубке Офелии с ядом или задушить её в процессе любовных утех. Нельзя сказать, что их друг к другу тянули. Им просто было хорошо вместе. Возможно даже, что в этом всём была часть холодного расчёта.

Однако Офелии в конечном итоге хватило одной только минуты для того, чтобы понять, что мальчишка всё-таки пленил часть её сердца и души.

Этот вечер был холодным. Снаружи бушевал ветер, по дворцу гулял сквозняк, изредка через мелкие щели дверей навещая королевские покои. Офелия, как и всегда в это время, читала. Вдруг в двери постучали, королева отозвалась: «Войдите». На пороге появился высокий мужчина примерно сорока лет. Он поклонился королеве, после подошёл к ней ближе, не скрывая на своём лице мерзкой улыбки.

Всё лицо его было исполосовано шрамами, на одну ногу мужчина хромал. Волос на голове у него было, мягко говоря, мало, пусть седина пока забрала лишь его виски. Он некогда был цепным псом Жакоба, за золото которого ввязывался в различные неприятности и не давал этим самым неприятностям дойти до спокойной жизни короля. Теперь же мужчина покорно служил королеве, выполняя уже её капризы.

— Что привело тебя ко мне в столь поздний час, Джордано? — Офелия была спокойна.

— Я сделал всё, как Вы велели, Ваше Величество, — мужчина подошёл ещё ближе и остановился в метре от монарха.

— Да? — королева словно ожила. — И что же ты узнал?

— Не всё так однозначно, Ваше Величество. Боюсь, у нас есть определенные проблемы.

— Джордано, — женщина засмеялась и продолжила, сохраняя на своём лице улыбку. — Проблемы из нас двоих могут быть только у тебя.

— Уверяю Вас, эти проблемы — не мои, — он улыбнулся в ответ. — Ваш фаворит, Ваше Величество, делит своё ложе не только с Вами. Увы, я с Леонардо никоим образом не связан.

— Да? — Офелия удивилась. Это чувство было для неё не самым приятным. — Кто она? Или, упаси Господь, он…

— Дочь барона Руссо. Уверяю Вас, Вы не знакомы с ней. А вот барона, скорее всего, встречали.

— Да, я помню его, — королева усмехнулась. — Но вот его дочь… Не припомню. Эта девчонка сама прицепилась к Леонардо или же виноват он?

— Боюсь, что он, Ваше Величество.

— Тогда я разберусь сама, — Офелия кивнула мужчине. — Благодарю, Джордано. Можешь быть свободен на сегодня. Завтра же передай Леонардо, что я желаю его видеть.

Долго ещё королева не могла уснуть. Её терзала ревность. Злость и ярость, что она испытывала в часы бессонницы, можно было сравнить лишь с теми, что она испытывала перед замужеством. Тогда она не знала Жакоба, а теперь не знает ту, на кого её пытаются променять, нагло при этом глядя в глаза и одаривая красивыми клятвами в любви. В любом другом случае Офелии было бы всё равно, но Леонардо она почему-то выделяла в рядах своих интриг. Возможно потому, что они были слишком похожи.

Джордано, как оказалось, про просьбу не забыл, и, практически с пением первых птиц, под дверями королевских покоев уже стоял брюнет. Он вошёл вовнутрь без стука, Офелия тогда ещё спала. Молодой человек прикрыл за собою дверь, но та предательски скрипнула. На звук обернулась проходящая мимо служанка, но в ответ лишь улыбнулась — она с самого начала, принося вино в первый день интриги по приказу королевы, знала, к чему всё идёт. Офелия продолжала смотреть сны.