Кровь и вино (СИ)

Когда солнце пробивалось в дворцовые окна, женщина проснулась от ярких его лучей. Леонардо всё это время сидел напротив кровати в огромном кресле. Офелия, открыв глаза, долго не могла сориентироваться. Она попыталась встать, но, увидев перед собой юношу, вновь рухнула в кровать, не скрывая загадочной улыбки.

— А ты, оказывается, обманывал меня, маленький паршивец, — королева вновь прикрыла глаза.

— Обманывал? — Леонардо подошёл ближе к кровати. — Я могу узнать в чём?

— Сначала ты клялся мне в любви ночами, а теперь я узнаю, что в твоём ложе есть другая девушка? — женщина вновь присела, после чего скинула с себя одеяло и подошла вплотную к молодому любовнику.

— Я взял её ещё до того, как приносил какие-либо клятвы.

— Не оправдывайся, — королева провела указательным пальцем по груди юноши. — Я подобрала тебя ещё совсем неопытным мальчишкой и вырастила из тебя мужчину, а ты платишь мне за это своей гулящей натурой?

— Будем друг с другом честны, — Леонардо взял женщину за руку и прижал её к своей груди. — Я уверен, что здесь помимо меня побывал не только Бертольд.

— Честны так честны, — Офелия усмехнулась. — Я велю казнить девчонку, если узнаю, что ты ещё раз к ней приблизился.

========== Глава 9 ==========

Слова королевы долго крутились у Леонардо в голове. Он то и дело вспоминал их, периодически усмехаясь и не воспринимая всё это всерьёз. Конечно, он попытался на некоторое время отдалиться от Шарлотты и быть ближе к Офелии, но последняя словно сама того не хотела. Брюнет был раздражён одним только фактом того, что ему изменяют даже не с человеком, а с делами, которые обычно решались и без ведома монарха. Тем, кто наблюдал за юношей со стороны, казалось, что в нём взыграл максимализм.

Леонардо то и дело наведывался в королевские покои после заката, но каждый раз это было напрасной тратой времени. Офелия либо была уставшей, либо сама не хотела его видеть, оправдываясь одними и теми же «королевскими делами». Молодой человек смог сделать вывод, который его устроил: женщине было на него плевать. Шарлотта же оставалась свободной.

Вновь под ногами была городская грязь, а вокруг — сплошная чернь. Леонардо начинал ко всему этому испытывать такое чувство, как брезгливость. Не сказать, что мысль о Шарлотте грела юную мальчишескую душу, однако идти в её направлении среди всего этого было в любом случае легче, особенно приняв на грудь в уже привычной таверне.

На этот раз девушка более охотно шла на контакт. После короткой прогулки по цветущему саду Шарлотта сама привела молодого человека к своим покоям, где, словно играя, начала всячески пытаться его соблазнить. Леонардо, собственно, и не был против такого. Он всячески старался подыграть своей прекрасной любовнице, отбрасывая при этом всяческие границы.

Шарлотта была такой же прекрасной, как и при прошлой их встрече. На её молодом теле не было ни одного шрама, от кожи прекрасно пахло духами. Лёгкая одежда, что была сшита по фигуре девушки, не только безупречно на ней смотрелась, но и превосходно снималась. Было заметно, что она по-прежнему стесняется, но всячески пытается это побороть.

Леонардо не была интересна причина подобной активности, главным для него было всё же действие. Ровно как и для барона, которому дочь совершенно было не жалко. Он готов был идти любой дорогой, лишь бы выдать её замуж за человека, чей титул был выше. Поэтому мужчина ничего плохого не видел в угрозах единственному своему ребёнку, который был рождён в браке. Чего только не довелось выслушать Шарлотте перед тем, как научиться правдоподобно улыбаться.

— Я прикажу выпороть тебя как вшивую собаку, — с совершенно спокойным лицом в один из вечеров сказал барон, глядя дочери в глаза и сжимая её запястья. — Мне нужен этот брак. Я собственными руками придушу тебя, если он не состоится.

— Отец…

— Ступай отсюда прочь, — мужчина отпустил Шарлотту. — Не смей ему перечить и мне на него жаловаться.

— Но…

— Я не готов жертвовать состоянием. Даже пока оно не в моих руках.

Каждый раз, вспоминая такие моменты, девушка готова была плакать от боли. Спустя некоторое время ей всё же казалось отвратительным то, что постепенно эта боль начинала приносить самое настоящее наслаждение. Шарлотта не считала это нормальным явлением, но и делать с ним ничего не хотела.

Когда Леонардо в очередной раз покинул покои девушки, она не торопилась выходить сама. Она улыбалась, когда юноша уходил, и было это совершенно искренне. Пусть он и казался странным человеком, но то, как он ею овладевал… Это было сказочно. Однако любопытство двигало девушку дальше, на куда более необычное поступки.