Кровь и железо

Даже для доков кипящая тут сегодня деятельность была необычайно бурной. Пристани кишели людьми, воздух сотрясался и гремел от их шума. Солдаты и припасы бесконечным потоком лились по скользким сходням на корабли. Поднимались ящики, катились бочки, на борт затаскивали, заталкивали и запинывали сотни фыркающих лошадей с выпученными глазами. Люди ворчали и стонали, налегали на мокрые верёвки, наваливались на мокрые балки, потели и кричали под моросящим дождём, поскальзывались на скользких палубах, бегали туда-сюда, создавая эпическую неразбериху.

Повсюду люди обнимались, целовались, махали друг другу. Жёны прощались с мужьями, матери с сыновьями, дети с отцами — все в равной степени вымокшие и взъерошенные. Некоторые храбрились, другие рыдали и причитали. А иным было наплевать: просто зеваки пришли посмотреть на безумие.

Всё это не имело значения для Джезаля, стоявшего, опираясь на поручни корабля, который отвезёт его в Инглию. Он погрузился в жуткое уныние — из носа текло, волосы от сырости прилипли к голове. Арди здесь не было, и всё же она была повсюду. В шуме толпы он слышал её голос, выкрикивавший его имя. Уголком глаза замечал её, смотрящую на него, и в горле у него перехватывало дыхание. Он улыбался, едва не поднимая руку, чтобы помахать, а потом замечал, что это не она. Какая-то другая темноволосая женщина, улыбавшаяся какому-то другому солдату. Его плечи снова опускались. Всякий раз разочарование ощущалось всё острее.

Теперь он понял, что совершил ужасную ошибку. Какого чёрта он попросил её ждать его? Ждать чего? Он не сможет на ней жениться, это факт. Невозможно. Но даже от мысли, что она посмотрит на другого мужчину, его тошнило. Он был так несчастен.

Любовь. Не хотелось признавать, но это, наверное, была она. Джезаль всегда с презрением относился ко всей этой затее с любовью. Глупое слово. Слово, которое постоянно твердят плохие поэты, и о котором болтают глупые женщины. Любовь — для детских историй, и не имеет никакого отношения к реальному миру, где отношения между мужчиной и женщиной сводятся к простой ёбле и деньгам. Но всё же, вот он сам — увяз в жуткой трясине страха и вины, похоти и смятения, утрат и боли. Любовь. Что за проклятье.

— Повидать бы Арди, — задумчиво пробормотал Каспа.

Джезаль обернулся и уставился на него.

— Что? Что ты сказал?

— Там есть, на что посмотреть, — сказал лейтенант, поднимая руки, — вот и всё.

С той карточной игры все были слегка настороже, словно он в любой миг мог взорваться.

Джезаль угрюмо повернулся обратно к толпе. Внизу под ними была какая-то суматоха. Одинокий всадник прокладывал себе путь через хаос, пришпоривая вспененную лошадь частыми криками: "Шевелись!" Даже под дождём крылья на шлеме всадника блестели. Рыцарь-герольд.

— Плохие новости для кого-то, — пробормотал Каспа.

Джезаль кивнул.

— Похоже, для нас. — Рыцарь и впрямь направлялся прямо к их кораблю, оставляя позади себя хвост ошеломлённых и сердитых солдат и рабочих. Он спрыгнул с седла и целеустремлённо зашагал по сходне в их сторону — лицо мрачное, а покрытые влагой доспехи отполированы до блеска и позвякивали при каждом шаге.

— Капитан Луфар? — спросил он.

— Да, — сказал Джезаль, — я позову полковника.

— Нет нужды. Моё послание для вас.

— Вот как?

— Верховный судья Маровия требует вашего присутствия в своём кабинете. Немедленно. Будет лучше, если вы возьмёте мою лошадь.

Джезаль нахмурился. Ему совсем не нравилось, чем всё это пахло. Не было никаких причин, чтобы рыцарь-герольд приносил ему послания, кроме того, что он побывал внутри Дома Делателя. А с этим Джезаль не хотел иметь ничего общего. Он хотел, чтобы этот поход остался в прошлом, забылся вместе с Байязом, с северянином и с тем отвратительным калекой.

— Верховный судья ждёт, капитан.

— Да, конечно. — Похоже, тут ничего не поделаешь.

— А, капитан Луфар! Какая честь снова видеть вас! — Джезаль почти не удивился, натолкнувшись на безумца Сульфура, даже здесь, за дверями кабинета верховного судьи. Теперь он даже не казался безумцем — просто остальная часть мира совершенно спятила. — Огромная честь! — болтал он.

— Взаимно, — беспомощно сказал Джезаль.

— Я так рад, что перехватил вас, ведь нам обоим так скоро придётся уехать! У моего господина множество поручений для меня. — Он глубоко вздохнул. — Ни минуты покоя, а?

— Да, мне это знакомо.

— И всё же, это поистине честь встретить вас — после победы на Турнире! Знаете, я видел всё, от начала до конца — было исключительным удовольствием стать свидетелем такого события. — Он широко улыбнулся, и разноцветные глаза заблестели. — И подумать только, вы ещё хотели всё бросить. Ха! Но вы не бросили, в точности как я и говорил! Да, не бросили, и теперь пожинаете награды! На край мира, — тихо прошептал он, словно можно было накликать несчастье, произнеся эти слова вслух. — Край мира. Можете себе представить? Я вам завидую, на самом деле, завидую!

Джезаль удивлённо моргнул.

— Что?