Кровь и железо

Третий практик прокрался в дверь и протиснулся мимо рыжеволосой женщины — его рука в перчатке сжимала тяжёлую булаву. Неприятное с виду оружие. Джезаль представить не мог эффекта, который такая может оказать на его череп, если хорошенько ею взмахнуть. Он неуверенно потеребил эфес своей шпаги, чувствуя ужасную потребность, чтобы кто-то сказал ему, что делать.

— Идёте с нами, — снова сказала женщина, пока двое её друзей медленно продвигались в комнату.

— О, боже, — пробормотал Длинноногий, укрываясь за столом.

А потом дверь в ванную распахнулась и ударилась об стену. Там стоял Байяз, полностью обнажённый, с него капала мыльная вода. Он медленно посмотрел на Ферро, хмуро глянул на её нож, потом на Длинноногого, прячущегося за столом, на Джезаля с обнажённым мечом, на Ки, который стоял, развесив рот, на Девятипалого, растянувшегося в крови, и, наконец, на три фигуры в масках, стоявших с оружием наготове.

Повисла напряженная пауза.

— Что это за хуйня? — проревел он, выходя в центр комнаты. Вода капала с его бороды, текла по седым волосам на груди и стекала с болтавшихся яиц. Странное зрелище. Обнажённый старик, против трёх вооруженных практиков Инквизиции. Нелепо, и всё же никто не смеялся. Даже без одежды и мокрый с ног до головы, он казался странно пугающим. Это практики попятились, смущённые и даже напуганные.

— Вы идёте с нами, — повторила женщина, хотя в её голосе появилось некоторое сомнение. Один из её спутников осторожно подошёл к Байязу. Джезаль почувствовал странное ощущение в животе. Тянущее, сосущее, пустое, тошнотворное чувство. Похожее на то, что было на мосту в тени Дома Делателя. Только сейчас было хуже. Лицо волшебника стало ужасно суровым.

— Моё терпение подошло к концу.

Ближайший практик взорвался, словно бутылка, упавшая с огромной высоты. Не было грохота, только тихий шлепок. В один миг он — совершенно целый — двигался в сторону старика, подняв меч. А в следующий уже превратился в тысячу кусочков. Какая-то неизвестная его часть глухо и влажно стукнула по штукатурке рядом с головой Джезаля. Меч упал и застучал по доскам.

— Что вы говорили? — прорычал Первый из Магов.

Колени Джезаля задрожали. Рот широко раскрылся. Он почувствовал слабость, тошноту и жуткую пустоту внутри. На его лице были капли крови, но он не смел их вытереть. Он смотрел на голого старика, не веря своим глазам. Казалось, он наблюдал, как добродушный старый фигляр мгновенно превратился в жестокого убийцу, причём, без малейшего колебания.

Рыжеволосая женщина, покрытая кровью, ошмётками костей и мяса, ещё немного постояла, с глазами круглыми, как две тарелки, а потом начала медленно отступать к двери. Другой последовал за ней, едва не запнувшись за ногу Девятипалого, спеша убраться прочь. Все остальные стояли неподвижно, как статуи. Джезаль услышал быстрые шаги по коридору снаружи — двое практиков убегали, спасая свои жизни. Он им почти завидовал. Им, похоже, удалось сбежать. А он застрял в кошмаре.

— Надо отправляться, сейчас же! — рявкнул Байяз, морщась, словно от боли. — Как только я надену штаны. Помоги ему, Длинноногий! — крикнул он через плечо. В кои-то веки навигатору не хватило слов. Он моргнул, а потом поднялся из-за стола и склонился над бессознательным северянином. Оторвал полосу его изодранной рубашки, чтобы сделать повязку, и помедлил, словно не знал, с чего начать.

Джезаль сглотнул. Его шпага всё ещё оставалась в его руке, но похоже у него уже не было сил, чтобы убрать её в ножны. Кусочки неудачливого практика разлетелись по комнате, прилипли к стенам, к потолку, к людям. Джезаль прежде не видел, как умирает человек, не говоря уж о таком жутком и неестественном способе. Он думал, что его должен охватить ужас, но вместо этого Джезаль чувствовал лишь переполнявшее его чувство облегчения. Его тревоги казались теперь довольно жалкими.

Он, по крайней мере, всё ещё был жив.

Инструменты, которые у нас есть

Глокта стоял в узком коридоре, опираясь на трость, и ждал. С той стороны двери он слышал усиливающиеся голоса.

— Я сказала, никаких посетителей!

Он вздохнул про себя. У него было много куда более интересных дел, чем стоять здесь с больной ногой, но он дал слово и собирался его сдержать. Тесный неприметный коридор в тесном неприметном доме среди многих сотен точно таких же. Весь район был недавно застроен рядами домов нового типа: наполовину деревянные, трёхэтажные, хорошо подходящие для семьи с парой слуг. Сотни домов очень похожих один на другой. Дома для зажиточных людей. Для новых богачей. Выскочки-простолюдины, как, наверное, назвал бы их Сульт. Банкиры, торговцы, ремесленники, лавочники, писцы. Может даже особняк-другой для успешных зажиточных фермеров, вроде этого.