Кровь, которую мы жаждем. Часть 2 (ЛП)

— Так ты собираешься ехать, пока что? У тебя, блядь, кончится бензин? Чувак, просто поехали со мной и Сэйдж, — предлагает Рук, по крайней мере, в тридцатый раз.

Сайлас качает головой.

— Мне нужно время. Придумать, каким будет мое будущее без нее. Я цеплялся за свою месть как за способ сохранить жизнь Розмари. Но ничто из того, что я делаю, не вернет ее, и я думаю, что должен найти способ смириться с этим.

Реальность того, что сколько бы людей мы ни похоронили, сколько бы секретов ни раскрыли, это никогда не затянет рану, оставленную Розмари после ее смерти, тяжела. Каждый из нас должен найти способ принять это.

— Она просто хотела, чтобы ты был счастлив, — тихо говорит Рук. — Будь счастлив, Сайлас. Ради Рози, да?

Его лицо не двигается, но его глаза, в них улыбка.

— Для Рози.

Мы с Лирой задерживаемся после того, как все уходят, когда девушки уже закончили проливать слезы, а парни неловко обниматься.

Ее руки обвиваются вокруг моей талии, а мой подбородок опускается на ее макушку, пока мы смотрим на ревущий океан с утеса Пика.

— Ты уверена, что хочешь остаться именно здесь? — спрашиваю я, когда солнце начинает садиться. Небо окрасилось в жгучий оранжевый цвет, когда наступил конец еще одного дня.

Она кивает, трясет меня за подбородок, и мы оба смеемся.

— Я уверена. Просто подумай о том, как это будет здорово, когда мы состаримся и все будут сходить с ума от пары, которая преследует Поместье Пирсонов.

Я немного отстраняюсь, глядя в ее глаза цвета нефрита. Такие выразительные, полные удивления и света. Все то, что я никогда не ценил раньше, потому что боялся, что они сделают со мной.

— Ты странная, необычная штучка, Лира Эббот.

— Спасибо, — она встает на цыпочки и прижимает поцелуй к моим губам. — Ты хочешь уйти?

Я качаю головой.

— Мне хорошо там, где ты. Местонахождение — это всего лишь семантика.

— А если я скажу — в могилу?

Мой дорогой фантом.

Как она еще не поняла, что я пойду за ней куда угодно? Что она больше никогда не будет одна.

Мой призрак.

Все эти мрачные сказки только подготовили ее к тому, чтобы полюбить меня. Принять любовь, которую я дарю ей. Она создана из кошмаров и пунцовых поцелуев.

Если бы она хотела мое сердце, я бы отдал его ей. Она может хранить его на полке в одной из своих баночек — оно никогда не было моим. Не тогда, когда оно всегда было ее.

— Смерть банальна. Он не сможет скрыть тебя от меня. Я буду следовать за тобой в могилу каждый раз и найду тебя в каждой последующей жизни.

ГЛАВА 29

ВСЕ ЭТИ ГОЛОСА

САЙЛАС

Ненавижу больницы.

Их запах вызывает у меня тошноту и напоминает о том, что мне нужно принять лекарство.

Я бросаю сигарету на пол, засовываю руки в карманы и прохожу через автоматические двери. Никто не обращает на меня внимания, пока я иду по коридорам.

Было слишком легко выяснить, в какой палате она находится. Я должен напомнить отцу, что больницам нужна лучшая кибербезопасность. Пробираясь через медсестер и членов семьи, я иду по коридору, пока не дохожу до нужной двери.

Быстро постучав, я жду на противоположной стороне, пока не услышу: — Что?

Это язвительно и раздражающе. Вероятно, она отчаянно хочет остаться одна и жаждет комфорта тишины и безопасности.

Я толкаю дверь, встаю перед ней и слушаю, как она закрывается за мной. Оказавшись внутри, я позволяю своим глазам взглянуть на нее.

Каштановые волосы с двумя белыми прядями спереди.

Глаза цвета меда, капающего в мой утренний кофе.

Ее лицо лишено цвета, худое от недоедания, и я все еще могу видеть слабые синяки на ее щеках.

Когда она понимает, что я смотрю на нее, она крепче вцепляется в больничное одеяло, неловко двигаясь в своем халате, который соскальзывает с ее истощенного плеча.

— Почему ты здесь?

Что за вопрос.

Жаль, что у меня нет ответа.

Я не знаю, почему я хотел прийти сюда перед отъездом. Я никогда в жизни не разговаривал с Каролиной Уиттакер. Я знаю о ней по школе, но наши пути никогда не пересекались. Ни разу.

Мы были совершенно незнакомыми людьми, которые случайно столкнулись в трагическое время.

У меня не было причин навещать ее. Ни сейчас, ни когда-либо еще.

— Я не уверен, — говорю я грубо, пожимая плечами, и мои руки снова оказываются в карманах.

Она закатывает глаза.

— Не можешь придумать ложь?

Я поднимаю бровь.

— Ты хочешь, чтобы я солгал?

— Это было бы намного интереснее, чем то, что это, — она машет рукой, — есть.

Моя губы поджимаются к уголку.

Я ценю то, как она притворяется, сидит в этой комнате и ведет себя так, будто с ней ничего не случилось. Как будто она не вырвалась из ада. Это крепкий щит, который она держит, но я знаю, что под ним скрывается девушка, готовая вот-вот сломаться.

Но я позволю ей притворяться.

— Мне не нужно твое сочувствие. Можешь взять его и убираться к чертовой матери. — Она отворачивает от меня голову. — До свидания.

— Я пришел не за этим, — успокаиваю я ее. — Я хотел отдать тебе это.

Я достаю из кармана листок бумаги и протягиваю ей. Я не упускаю из виду, как она вздрагивает от моих шагов, поэтому кладу его возле ее ног, чтобы она могла дотянуться до него.