Кровь лета (ЛП)

Я вздрогнула от звука голоса Бена. Он стоял, прислонившись к косяку, и наимерзейшим образом зачавкал жвачкой, когда я прожгла его взглядом. Пожав плечами, он бочком протиснулся мимо меня, не забыв по пути прихватить меня за руку. Я чувствовала, что дрожу, и крепче обхватила себя руками, испытывая не самые приятные ощущения в незащищенном пространстве.

Бен подобрал две таблетки, подбросил их на ладони и пошел обратно. Он оказался слишком близко от меня, и я неуклюже повернулась, чтобы дать ему пройти.

Он остановился почти вплотную ко мне. Я попятилась, упираясь в деревянный косяк, с твердым намерением не коснуться ни единой части его тинейджерского тела.

— Надо поддерживать правильный показатель pH, — произнес Бен. Нахмурился и продолжил жевать жвачку, изображая, что напряженно думает. Потом прислонился к противоположной стороне дверного косяка и посмотрел на бассейн. — Я могу заходить, чтобы этим заниматься, раз у тебя аллергия на солнце.

— У меня нет никакой аллергии на солнце, у меня просто хватает моих — взрослых — дел!

— Как скажешь, Ним. Хм, я подозреваю, что ты вампир. Финн, кстати, того же мнения.

Я продолжала отходить бочком, пока окончательно не вывалилась из сарая во влажный солнечный полдень. Бен вышел за мной и затворил дверь, пристально глядя на бассейн, будто тот мог улететь.

Я испытала огромное облегчение, вырвавшись из тесного, затхлого пространства. Такие места вселяли в меня ужас.

— Я не вампир! — Я принялась раздраженно отряхиваться от пыли, все явственнее сознавая, что перед мной заурядный надоедливый подросток. — И не вздумай больше шастать по моему дому в таком виде! Заранее спасибо!

— Мой косяк. Мама говорила про твой бассейн так, будто у тебя тут всплыл труп.

Перед моими глазами вспыхнули непрошеные образы, которые удалось развеять, быстро потерев глаза. Бен подкинул таблетки и запустил одну через лужайку — она бултыхнулась в бассейн — и довольно улыбнулся, щелкая жвачкой. Я постаралась переложить руки так, чтобы он не мог заглядывать мне в вырез.

— На уик-энд я займусь газоном, — он размял плечи и прищурился, прицеливаясь в бассейн второй таблеткой. — Трава еще не слишком высокая. Выгорит.

— Спасибо. Больше не вламывайся в мой дом, пожалуйста.

— А если я вытру пол? У тебя было такое лицо!

— Я надеру тебе задницу.

Бен разразился хохотом и, качая головой, побрел к бассейну — спиной вперед. Он самодовольно лыбился, но все же оглядывался, чтобы не навернуться и не сесть в лужу из-за собственного тщеславия.

— Как скажешь, Ним!

— Не смей меня так называть, ты, мелкий засранец!

Он с воем согнулся, обхватив живот, и меня передернуло от раздражения. Однако, вместе с тем, внутри что-то дрогнуло, потому что напомнило о мальчишках в начальной школе, которые дергали меня за хвост, чтобы привлечь мое внимание. Он просто дразнил меня.

Бен с плеском нырнул в воду — я поджала губы, подавленная и сбитая с толку, так как впервые в жизни мне пришлось словесно обозначать с кем-то необходимую границу. Но он не имел права говорить со мной, как со своей шестнадцатилетней подружкой! Я здесь взрослая. Я взрослая, зрелая женщина. Это ему полагается робеть рядом со мной.

Но он отнюдь не робел, а я сопротивлялась неловкому желанию улыбнуться. Личные границы, Рей, помни. Личные границы.

========== Часть 3 ==========

Мои выходные состояли из анализа чудовищных в своей сути картин, написания к ним заметок, расхаживанию по кабинету в перерывах и сладкого вкуса игристого «Москато». Таков был мой типичный уик-энд. Я не принадлежала к числу любителей долгих прогулок и шумных вечеринок — в сущности, работа поглощала все мое время, потому что я была преисполнена решимости очистить улицы от грязи.

Чем дольше я работала над делом Потрошителя, тем сильнее оно вторгалось в мою жизнь. Бывали ночи, когда мне снились невыносимые кошмары — в них я преследовала женщин с ножом, — и я боялась, что это он вложил в меня эти сны, всунул их в мое сознание. Естественное, это был бред собачий, и я не никому о них не рассказывала, даже Хану. Меня бы полностью отстранили от дела, и тогда я потеряла бы шанс найти его.

Я сидела у окна и грызла ногти. Кажется, я становилась одержима этим парнем. Все стало гораздо хуже, когда я обнаружила письмо, подсунутое под мою дверь: написанное от руки, намеренно неровным почерком. Мне приходилось изучать письма разных серийных убийц, но ни одно не принесло пользы в моем деле — он никогда не присылал писем. Точнее, прислал, лишь одно, которое теперь приобщили к доказательной базе… Но я помнила его.

«Я тебя вижу. :) Я хочу увидеть тебя изнутри».

Лаконичное. Леденящее душу.

Это медленно сводило меня с ума. Я хотела вернуться в свою квартиру. Мне не давало покоя, почему он выбрал именно меня, ведь я не слишком подходила под его профиль. Ему нравилось убивать матерей, а мне было уже за тридцать, я не была ни матерью, ни замужем.