Кровавая баня Крупнера

— Будем тренироваться, — резюмировал Волосатый. — Слушай, Слава, давай освободим спецпациентов.

— Зачем? — удивился Крупнер.

— Как зачем? — удивился в свою очередь Волосатый. — Они же в плену.

— Мы все в плену, — смиренно рассудил Крупнер. — В плену наших предрассудков и навязанных нам чужих мнений.

— Да ты что. — Волосатый даже привстал. — Тебе не хотелось, чтобы тебя освободили?

— Нет, — честно признался Крупнер. — Там сначала было очень интересно, а потом меня держали под какой-то бодягой, так что даже и мыслей никаких не было.

— Ты не прав, — заявил Волосатый. — Их надо освободить. И потом, это отличная отмазка. Пусть решат, что это и была наша главная цель.

— И что мы с ними будем делать? — спросил Крупнер. — Они же как овощи, придется их на себе таскать. Кроме того, там есть настоящие психи, которым место в изоляторе.

— Психов мы оставим на месте, — Волосатый был воодушевлен благородной идеей и не хотел отступать. — Вытащим только нормальных, а заодно под шумок стянем СС.

— Много возни, — заметил Крупнер. — Препарат надо брать тихо, без лишней суеты. И то еще неизвестно, получится или нет.

— Почему нет?

— Во-первых, стимулятора может не быть, во-вторых, там еще имеется охрана, в-третьих, может не найтись ключей. Сейф тогда чем, зубами грызть?

— По-моему, ты все усложняешь, — поморщился Волосатый.

— Отнюдь. В предыдущие разы мне просто везло. В этот может и не повезти.

— Ты чересчур пессимистичен.

— Нисколько. Наоборот, я трезво оцениваю ситуацию и вижу, что она гораздо сложнее, чем ты себе представляешь.

— Ерунда, — отмахнулся Волосатый. — Вдвоем мы управимся быстрее. Потом, можно купить пластиковой взрывчатки, тогда и ключи не понадобятся.

— Ампулы перебьются, — заметил Крупнер.

— Можно сделать небольшой заряд.

— Замечательно. Ты умеешь обращаться со взрывчаткой?

— Ерунда. Пластиковая взрывчатка спокойная, как пластилин. Чего с ней обращаться: вставил детонатор да шнур поджег.

— И ты знаешь, где ее купить?

— Можно узнать.

— У кого?

— Поговорить с ребятами, — неопределенно предположил Волосатый.

— И у тебя есть на нее деньги?

— А! — Волосатый взмахнул руками.

— Так вот, наверное, надо сначала узнать, купить, а потом строить дальнейшие планы на этот счет.

— Ты циник, — заключил Волосатый.

— В определенной степени, — Крупнер демонстративно потрогал затылок. Под волосами прощупывались две вмятины в том месте, куда вошли пули. — Странно, что ты циником не стал.

— Потому и не стал, — сказал Волосатый, — хотя у меня оснований для этого не меньше, чем у тебя. Просто я смотрю на мир по-иному. Я заглядываю в будущее и вижу…

«Фигу», — подумал Крупнер.

— …перспективу, а ты зацикливаешься на деталях, начинаешь считать их непреодолимым препятствием и в результате возводишь из них стену, через которую сам же не можешь перепрыгнуть.

— Я просто не строю воздушных замков. — Крупнер почесал голову. — Поэтому у меня все получается.

— А могло получаться гораздо больше, если бы ты смотрел не под ноги, а за горизонт.

— Это как? — поинтересовался Крупнер.

— Не разводи демагогии, — отмахнулся Волосатый.

Так они и жили.

* * *

— Анастасия Алексеевна, — произнес Тернов в селектор, — вызовите, пожалуйста, начальника Четвертой лаборатории.

Он любовно обозрел пустую картонную папку, которой сегодня предстояло наполниться великолепным рабочим материалом для серьезной научной статьи. Тернов предвкушал, как он открывает свежий номер «Медикал ревью» и видит знакомый заголовок. Разумеется, статья, посвященная свойствам СС-91, будет подписана только его именем. Агапов, Розанов и Максимов претензий уже не предъявят. Не предъявит их и Бегунов, если вообще узнает о публикации.

В дверь постучали.

— Да-да, — крикнул Тернов.

— Здравствуйте, — Григорий Дмитриевич Бегунов, облаченный в помятый лаборантский халат, вошел в кабинет. Хотя отдел рефлексологии и простаивал, четвертая лаборатория продолжала производить «сенсорный стимулятор», создавая запас для предстоящих тестов. Сейчас у Бегунова шел синтез, и поскольку штаты были значительно сокращены, рабочих рук не хватало. Григорий Дмитриевич был недоволен, что его оторвали от дела.

— Садитесь, пожалуйста. — Тернов решил вести вежливо-благодушную тактику, видя, что Бегунов раздражен. Такая деликатная вещь, как изъятие плодов чужого труда, нахрапом не решалась.

«Что он резину тянет?» — сердито подумал Бегунов.

— Слушаю вас, — сказал он.

— Мне нужны материалы по «Экстра сенсу», — промурлыкал Тернов. Солнце дробилось в его реденьких волосах над лысиной и создавало подобие нимба.

— Хорошо, Валерий Игнатьевич, — быстро кивнул Бегунов. — Я вам представлю отчет.

— Нет, Григорий Дмитриевич, отчет мне не нужен, — намекнул Тернов. — Другие материалы.

— Вы хотите лабораторный журнал?

— Нет.

— А какие? — Бегунов ждал этого вопроса. Когда-нибудь эта беседа должна была состояться.

— Все материалы.

— Я вас не понимаю, — притворно удивился Бегунов. — Вы о чем, Валерий Игнатьевич?

— Я о материалах, — почти пропел Тернов, соединяя кончики пальцев, — которые вы храните.