Кровавая ярость

Пэйтон несколько раз перевернулся и икнул, его голова болталась из стороны в сторону, руки отнимались.

А потом он тоже повалился на спину и засмеялся.

Лежа на синих матах, они посмотрели друг на друга и засмеялись еще громче.

Только после того, как Ново села, она поняла… ох… ну да. Все в зале прекратили спарринг и смотрели на них.

После девичника они провели вместе несколько дней, и ей очень нравилось провокационно подкрадываться в его дом по служебной лестнице, что позволяло избегать встреч с отцом и слугами; ей нравилась сама идея трахаться с Пэйтоном под крышей дома, принадлежавшего мужчине, который никогда бы не одобрил в пару своему сыну такой сброд, как она.

На горизонте маячило еще одно преимущество. Благодаря фиаско на девичнике, ее выгнали со свадебной вечеринки, а должность подружки невесты и соответствующие обязанности были аннулированы ее сестрой. И это прекрасно. Однако она все еще числилась в списке гостей.

Посмотрим, как долго это продлится. И решит ли она сама туда пойти.

Все эти дни, лежа рядом с Пэйтоном, Ново задавалась вопросом, а почему, собственно, она должна присутствовать на таком мероприятии, как свадьба Софи и Оскара. Конечно, это ее семья и все такое. Но они не обращались с ней как с родным человеком. Родители стыдились ее за то, что она не была достаточно женственной, а для сестры она всегда служила лишь орудием для самоутверждения.

Кому это нужно?

Фактически, чем больше Ново об этом думала, тем больше задавалась вопросом, почему кровным родственникам придавалось такое значение в жизни. Генетическая лотерея, в которую никто не играл добровольно, выплевывает вас куда заблагорассудится, независимо от совместимости. И все же каким-то образом ты обязан придавать этим возникшим по воле случая родственным связям эмоциональный вес и значимость — просто потому, что вашим родителям удалось удержать тебя в живых до того времени, когда ты сможешь, наконец, свалить из дома.

Поэтому да, скорее всего она не пойдет.

И вдруг ей стало все равно, что весь класс учеников и два преподавателя теперь в курсе, что они с Пэйтоном вместе изучали анатомию.

— Дай пять, — сказала она ему, выставляя ладонь. — В следующий раз ты меня сделаешь.

Он хлопнул по руке в ответ и пожал плечами.

— Даже если и нет, мне нравится сам процесс.

И подмигнул ей в своей хамоватой манере. А потом вскочил на ноги и помог ей подняться.

Он оставался джентльменом. Даже в своем непристойном поведении, он никогда не терял аристократического воспитания, и каким-то невообразимым образом ее это больше не раздражало.

Это просто была еще одна его сторона.

— Хватит на сегодня, — объявил Рейдж. — Все в душ. Автобус уходит через двадцать минут. Встречаемся завтра в качалке на первые полдня. Затем стрельба и курс по ядам.

По пути в раздевалки все болтали без умолку, парни шли первыми, а потом и она с Пэрадайз вошли в свою раздевалку и направились в отдельные душевые кабины. Она кайфовала, снимая мокрую от пота одежду, а затем расплела волосы. Просто рай.

Горячая вода. Класс! Только вот…

— Эй, — сказала она, перекрикивая шум льющейся воды. — Я могу одолжить немного твоего шампуня? Мой кончился, а новый принести я забыла.

Когда она высунулась из-за занавески, Пэрадайз выглянула из-за своей.

— Я думала, тебе никогда не нравился мой запах.

Ново пожала плечами.

— Он не так уж плох.

— Тогда, конечно. Бери что нужно.

— Спасибо.

Пузырек шампуня перешёл в руки Ново, она вернулась под потоки воды и намылила голову.

— Тебе вернуть его? — спросила Ново.

— Нет. Кондиционер у меня, сейчас передам его тебе под занавеской.

— Ты лучшая.

— Итак… — Последовала пауза. — Похоже, вы с Пэйтоном поладили.

Когда Ново выгнулась под струями и начала долгий десятиминутный процесс смывания пены с волос, в животе у нее все сжалось.

— Я видела, как он улыбался тебе в ответ, — сказала Пэрадайз сквозь шум воды.

Она ревнует? — удивилась Ново. Боже, вот только этих странностей не хватало.

— Ну, он ничего так, — пробормотала она.

Из-за занавески мелькнул кондиционер, и Ново схватила бутыль, хотя была не совсем готова. Она все еще споласкивала волосы, когда Пэрадайз выключила воду, и к тому времени, когда Ново вышла завернутая в полотенце, полностью одетая Пэрадайз уже стояла у зеркала с розовым феном в руках.

Обогнув шкафчики, Ново вытерлась насухо, натянула чистые кожаные штаны и черную майку. Она только начала расчесывать волосы, приготовившись заплести косу, когда из-за угла высунулась Пэрадайз.

— Ладно, я здесь умираю от любопытства.

Ново приподняла брови.

— В самом деле? А по цвету лица и не скажешь, что ты страдаешь респираторным заболеванием.

— Что происходит между вами двумя?

— Почему бы тебе у него не спросить?

— Я могла бы, да.

Она просто стояла там, напоминая ожившую фотографию со страницы «Vogue»[102], белокурая красавица в элегантной, дорогой, я-богата-так-же-как-он одежде. Ново начала заплетать свою косу и почти доплела ее до конца, молча изучая стоявшую напротив девушку. В той не было гнева или чувства собственничества. Просто глубокое, нескрываемое, слегка удивленное любопытство.