Кровавая линия

— Почему ты так думаешь? — спросил Балт, усаживаясь на лавку у стены и подавая Насте застеленную бумагой табуретку. Похоже, не они одни приходили сюда поговорить.

Настя присела и сказала:

— Я слишком много знаю. Этот Эмир за вчерашний день успел мне слишком много рассказать и показать. А ненужных свидетелей, как правило, убирают.

— А почему ты думаешь, что стала именно ненужным свидетелем?

— В свете последних событий, боюсь, это именно так…

— Ты боишься, что он может убрать тебя в связи с тем, что происходит в Москве? — спросил Балт.

— Да нет, не только…

— Но ты же, насколько я знаю, специалист… Он пригласил вас с профессором в качестве помощников…

— Да. Но, дело в том, что профессор не вернулся, — проговорила Настя.

— Профессор не вернулся? — удивился Балт.

— Да, — кивнула Настя. — Он полетел на международный конгресс и не вернулся. И этот Эмир просто в бешенстве.

— Я думаю, такую птицу упустил. Профессор Сечкин. Да еще показал ему, наверное, все, что он здесь делает. Думаю, профессор в Москве обрисует картину кому следует. Может, его даже сюда специально за этим посылали. Значит, не стоит бояться. Нам с тобой, как вы, молодежь, говорите, не долго здесь париться. Профессор нас спасет.

— Все значительно сложнее, чем вы думаете… — вздохнула Настя.

— В смысле? — уточнил Балт.

— Думаю, профессор ничего никому не расскажет… — покачала головой Настя.

— Почему?

— Мне кажется, Эмир ему уколы какие-то сделал, блокирующие память. Профессор странный уезжал. Тепло вроде было, а он капюшона не снимал. И на меня никак не прореагировал.

— Зачем же они тогда его выпустили? Ты же говоришь, на конгресс какой-то… Там же выступать придется…

— Сама не знаю. У меня впечатление, что Эмир какие-то свои научные измышления проверяет. На мышах, на людях… Ему все равно… Может, он профессору чип вживил? Да мало ли способов сделать человека управляемым. Я слышала, что имеются способы частично блокировать память и волю. Вот вы обратили внимание, какие здесь люди в лабораториях работают? Не люди, а роботы какие-то. Им точно что-то колют.

— То, что сейчас происходит в Москве, то, что мы с тобой по телевизору видели, может, тоже, как ты выражаешься, измышления Эмира? — спросил Балт, пристально глядя на Настю.

— Нет, к тому, что происходит в Москве, по-моему, Эмир не имеет никакого отношения… То есть если имеет, то опосредованно.

— Это как? — уточнил Балт.

— Да, действительно, в одной из лабораторий Эмир проводит опыты с кровососущими летучими муравьями.

— Теми, которые привезли вы с профессором?

— Нет, этих он сам откуда-то раздобыл.

— И что за опыты он с ними производит?

— Он заражает их. То есть делает переносчиками опасных инфекций. Потом проводит опыты с крысами…

— А теперь что, переключился на людей?

— Да нет. Из разговора с Эмиром я поняла, что он вообще не знает… во всяком случае, вчера и, пожалуй, еще сегодня утром не знал о том, что происходит в Москве.

— Значит, ты считаешь, что он никак не связан с теми, кто совершил теракт в Москве?

— А вы считаете, что это теракт?

— Похоже на то. Во всяком случае, так сообщили по радио…

— Вы тоже слушали ночные новости?

— Да, у одного из охранников есть радиоприемник.

— А я всегда с собой вожу радиоприемник, — похвалилась Настя.

— Ну, если бы я взял с собой радиоприемник, меня могли бы принять за разведчика, — улыбнулся Балт.

— Да, и об этом я тоже должна с вами поговорить…

— Давай все-таки сначала окончим наш разговор об Эмире. Ты утверждаешь, что в одной из лабораторий есть точно такие же насекомые, которые всполошили Москву?

— Да, я их видела.

— Но сам Эмир не посылал их в Москву?

— Я думаю, что если это и было сделано, то без его ведома.

— Это мог сделать кто-то из сотрудников лаборатории?

— Мы же с вами говорили, что все работники лабораторий немного не в себе. Они зомбированы. Или находятся под гипнозом. Общаться с ними практически невозможно.

— Да, я это тоже заметил, — кивнул Балт.

— А зомбированый человек не способен осуществить какой-то план. Если действительно кто-то вывез отсюда насекомых, то это был кто-то из здравомыслящих людей… Если, конечно, можно назвать здравомыслящим того, кто решил использовать насекомых в качестве биологического оружия… Ученый, мне кажется, на это не пошел бы. Слишком непредсказуемы последствия. Даже Эмиру это в голову не приходило.

— Ты уверена?

— Да, — кивнула Настя, — уверена. Эмир, как мне кажется, ученый в самом прямом смысле этого слова. Да, он занимается наукой ради науки, не обращая внимания на моральный аспект, ему важны лишь результаты, научные результаты. Именно поэтому он проводит эксперименты с насекомыми, зомбирует людей и еще неизвестно чем занимается. Мы с профессором везли сюда этих с таким трудом выращенных муравьев для того, чтобы выпустить их, чтобы дать возможность размножаться в естественных условиях. А Эмир хочет проводить с ними какие-то эксперименты. Он все время играет с огнем.

— Но в Москву он своих муравьев не посылал?

— Нет. Думаю, что нет, — подтвердила Настя.

— Если не Эмир, не работники лаборатории, то кто мог перебросить зараженных насекомых в Москву?