Кровавая луна

— В среду, в среду… — В ту среду, когда состоялась вечеринка… — Темп его речи вновь переключился на режим улитки. — В среду вечером я был здесь. Тут в одной из аудиторий читалась лекция о солнечных пятнах, я присутствовал на ней. Она началась в 19:00 и длилась примерно до 22:00, включая вопросы слушателей.

— А вы прослушали всю лекцию целиком?

— Насколько я помню, да.

— Лекция о… солнечных пятнах?

Торбен Хансен опустил взгляд на свои руки.

— В аудитории возникла какая-то проблема с вентиляцией, я пытался ее уладить.

— А вы случайно не присутствовали на вечеринке в Геологическом музее? — Он медленно покачал головой. — А кто-нибудь видел вас на лекции?

— Естественно. Справьтесь в Институте Нильса Бора.

— Хорошо, спасибо. — Йеппе поднялся. — Можно нам немножко побродить тут?

Торбен Хансен кивнул, не покидая своего места у окна.

Анетта осторожно встала, по-прежнему ощущая неуверенность в ногах, и прошла к двери, ведущей в помещение, которое Йеппе оставил на потом.

За дверью находилась небольшая комната, максимум три на три метра, которая явно принадлежала молодой девушке. Тут стоял шкаф с подростковой одеждой в основном черного цвета и из джинсы, а также узкая кровать. Стена была обклеена постерами, вырезками из журналов и фотографиями.

Анетта подошла к стене поближе и принялась рассматривать юные серьезные лица, глядевшие на нее со снимков. Как приятно убедиться в том, что в нашем мире еще существуют реальные, напечатанные фотографии. Хрупкая девочка-подросток с худым личиком и круглыми голубыми глазами присутствовала на большинстве снимков. Видимо, данная комната принадлежала младшей сестре, Сигрид.

У Сигрид были волосы невыразительного цвета, которые чаще всего она собирала в конский хвост, и тонкие черты лица. На одной из фотографий они стояли на лесенке, ведущей на террасу, вместе с Торбеном, какой-то взрослой женщиной и девочкой. Возможно, их сфотографировали в отеле. На этом фото она явно была помладше, чем на остальных, более нескладная. Вероятно, это была одна из последних фотографий семейства. Анетта вытащила снимок из защитного кармашка и отнесла его Торбену.

— Это ваша жена и дети?

Он кивнул, не глядя на фотографию. Йеппе подошел к Анетте и посмотрел на снимок из-за ее плеча. Она почувствовала, что он оцепенел.

— Кто это?

— Их семья. Кристина и девочки. Наверное, незадолго до развода, да? — Анетта обратила взгляд на Торбена для подтверждения своей догадки.

— Нет, вот это кто? Тут! — Йеппе показал на одну из девочек.

Торбен Хансен мельком взглянул на фото и поспешил отвернуться, прежде чем ответить.

— Луиза, моя старшая дочь.

В комнате повисла тишина. Воздух вмиг пропитался какой-то напряженностью, Анетта изо всех сил пыталась понять, в чем дело. Она услышала, как Йеппе сделал глубокий вдох и задержал дыхание.

— Можно мы одолжим эту фотографию? Я обещаю, что верну ее вам. — Йеппе подал Торбену Хансену руку на прощание и вышел, прежде чем хозяин успел ответить.

Анетта и Торбен Хансен остались одни, связанные неловким молчанием. Через мгновение Анетта попрощалась и поспешила за Йеппе. Он бежал к машине; облачка пара, вылетающие из его рта на выдохе, складывались позади него в непрерывную полосу, свидетельствуя о немаленькой скорости передвижения. Она догнала напарника у самой машины.

— Что случилось? — Анетта задыхалась. Она с раздражением оперлась на крышу автомобиля.

— Луиза Сёборг Хансен, какой же я идиот! — Он ударил себя кулаком по лбу.

— Ну, под «идиотом» я, конечно, подпишусь, но почему ты понял это именно сейчас?

— Лулу Суй! Помнишь, ты сама предположила, что ее имя может быть сконструировано на основе реального?

По руке Анетты побежали мурашки.

— Лулу Суй, которая присутствовала в обоих местах преступления, это Луиза, дочка Торбена. Та самая, чья мать бросила семью и погибла. Неужели ты не понимаешь? Это она!

* * *

На этот раз никакого столба дыма из трубы на рыбацкой лодке «Луна» не было, рассыпчатый снег толстым девственным слоем лежал на палубе. Йеппе постучал в дверь и обошел капитанскую рубку, после чего стало понятно, что Лулу Суй дома не было, причем уже давно. Йеппе толкнул дверь в камбуз. Заперто. Он отступил на шаг назад и осмотрел стену. Над входом по центру была прикреплена старая сирена. Йеппе провел пальцами по ледяному металлу, ему в руку упал такой же ледяной металлический предмет. Ключ! Как непредусмотрительно со стороны хозяйки. Он вошел в темную каюту.

Несмотря на неумолкавшие протесты, Йеппе настоял на возвращении Анетты домой к Свену, после чего сам отправился в Рыболовецкую гавань, составляющую часть Нордхавнен. Ей нельзя было продолжать работу. Она с враждебностью отнеслась к заботе своего коллеги, но Йеппе настоял на своем — он даже потряс перед ее лицом удостоверением руководителя следственной группы и запретил участие в расследовании до тех пор, пока она не сходит к врачу. Свен пообещал позаботиться о ней, и Йеппе с чистой совестью уехал под оглушительную ругань напарницы. Самой упрямой напарницы на свете!