Кровавая месса

— Море волновалось этой ночью, но не слишком сильно, — раздался голос доктора, которого привел слуга. — И Тюдаль, рыбак, который нашел мадам де Понталек, не видел ни каких следов кораблекрушения. А это по меньшей мере странно, не так ли? Ну что ж, посмотрим, что мы имеем…

Лаура хорошо знала доктора Пельрэна, который лечил членов семьи Лодрен еще до ее появления на свет. Это был старый корабельный врач, он много плавал, много видел и многое запомнил. Из своих путешествий Пельрэн привез обширные познания, которые сослужили ему хорошую службу, когда в тридцать лет он был списан с корабля из-за ранения колена, сделавшего его хромым.

Доктор снял плащ и начал осматривать пациентку, бол не обращая ни на кого внимания. Его короткие, но очень . пальцы пробегали по телу пострадавшей. Чем дольше длился осмотр, тем мрачнее становилось его лицо.

— У нее множественные переломы, но хуже всего то, что вдавлена грудная клетка. Из-за этого она так тяжело и шумно дышит. Может быть, к лучшему, что она без сознания. Я могу только накачать ее опиумом и поставить на место сломанные кости ног. Больше я ничем не в силах ей помочь.

— Вы хотите сказать, что моя мать умрет?

При этих словах доктор Пельрэн поднял голову и в замешательстве посмотрел на юное лицо по другую сторону кровати.

— Малышка Анна-Лаура! — наконец воскликнул он. — Так вы не погибли?!

— Как видите, нет.

— Но ведь именно за вашего мужа госпожа де Лодрен вышла замуж несколько недель назад. Говорили, что вас казнили перед тюрьмой Форс вместе с несчастной принцессой Ламбаль.

— И все-таки я жива… Но я сделала все, чтобы меня сочли мертвой. Особенно это относилось к господину де Понталеку. Он приложил столько усилий к тому, чтобы остаться вдовцом, что я решила доставить ему это удовольствие, — горько пошутила молодая женщина. — Разумеется, я и подумать не могла о том, что он воспользуется случаем и женится на моей матери!

— Он в самом деле пытался вас убить?

— И не однажды.

Доктор Пельрэн пожал плечами.

— Это меня не удивляет. Понталек — дурной человек, во всяком случае, я его всегда таковым считал. Но… в нем столько обаяния, что, несмотря на все мои попытки отговорить вашу мать от этого брака, она осталась глуха к моим словам. Вы же знаете, какой она бывала, если что-то вобьет себе в голову! Кстати, а где же ее супруг?

— Мне известно лишь то, что они вместе с моей матерью отплыли ночью на Джерси, — ответила Лаура. — Возможно, он утонул.

— Вы в это верите? Лаура тяжело вздохнула.

— Хотелось бы верить всей душой, но…

— Я тоже в этом сомневаюсь. Нет сведений ни об одном кораблекрушении в районе между Сен-Мало и Канкалем.

— Тогда скажите мне, как она могла очутиться на берегу в таком состоянии?

Доктор задумчиво покачал головой и снова принялся за работу; Лаура отошла от кровати, чтобы не мешать ему.

Почти целый час ни звука не раздавалось из-за тяжелых пурпурных бархатных занавесок. Иногда Мария тихо стонала, но глаза ее оставались закрытыми, а дыхание становилось все слабее. Когда все было закончено и пациентка перевязана, Пельрэн подошел к Лауре.

— Вы приехали сюда, чтобы официально известить всех о вашем воскрешении?

— Пока еще не знаю. До этого момента я жила под вымышленным именем и пользовалась придуманной биографией.

— Тогда вот вам мой совет — сохраните их. И заставьте ваших слуг молчать.

— За кого вы нас принимаете, доктор? — возмутилась Матюрина.

— Я говорил не о вас. — Пельрэн добродушно похлопал ее по плечу. — Но мадемуазель Анне-Лауре угрожает серьезная опасность… Как вас теперь зовут?

— Я Лаура Адамс, из Бостона, штат Массачусетс.

— Американка? Неплохая идея. Вот и оставайтесь ею до тех пор, пока мы не будем уверены в смерти Понталека.

— Пожалуй, я так и сделаю. Но я останусь здесь до конца, — добавила она, глядя на мать.

— Тогда — двери на замок, моя дорогая девочка! Я не думаю, что это затянется. Утром я снова вас навещу.

— Анна-Лаура…

Голос звучал тихо, но ему удалось прорваться сквозь тревожный сон, в который погрузилась Лаура после полуночи. Она выпрямилась в своем кресле, стоящем у кровати матери, и увидела, что Мария смотрит на нее, чуть повернув голову на подушке. Лаура мгновенно вскочила и опустилась на колени у постели. .

— Матушка! — прошептала она, не чувствуя, что слезы текут у нее по щекам. — Вы меня узнали?

— Мать… всегда узнает… своего ребенка. Даже… такая мать… как я. Мне… хочется… пить…

На столике у кровати в медном чайничке осталось немного липового чая. Лаура добавила в него ложку меда и, подсунув руку под подушку, приподняла больную. Мать показалась ей совсем легкой.

Мария сделала несколько глотков, потом откинулась назад.

— Вы чувствуете себя лучше?

— Нет… Каждый глоток воздуха… дается мне с трудом. У меня… мало времени, дитя мое. Я… слышала ваш разговор… с доктором… но не могла говорить. Теперь я понимаю, что… вышла замуж… за преступника.

— Но где он теперь? Вы потерпели крушение?