Кровавая правда

Следующим вечером Бун дематериализовался к задней подъездной дорожке королевского Дома для аудиенций, принимая форму у отдельно стоящего гаража. Он проследовал по расчищенному тротуару к укрепленной двери и, войдя в кухню, поднял руку, приветствуя додженов, готовивших свежую выпечку для гостей в зале ожидания. Запахи сладкого теста для булочек и домашних джемов из вишни и клубники напомнили ему о пропущенной Первой Трапезе, но как только он прошел через откидные двери, удаляясь от всевозможных триггеров, сразу же забыл про свой желудок.

Бун широкими шагами преодолевал расстояние до передней части особняка, идя на низкие голоса, доносившиеся сквозь открытые двери столовой, и на ходу репетировал речь: 1) плечо практически зажило, и он готов явиться на осмотр к доктору Манелло для получения положительного заключения; 2) у него был целый день, чтобы переварить смерть отца и мачехи; 3) Церемония проводов в Забвение может подождать пару дней до его выходных по графику; 4) в руководстве для новобранцев не сказано ни слова о соблюдении траура в случае кончины членов семьи.

На полпути через фойе он остановился и пригладил волосы. Тупое действие и отголосок прошлого. Будто Братьям не пофиг, как ведет себя его чуб?

Пнув себя под зад, Бун прошел к дверям и постучал по дверному косяку.

Стоявшие возле камина в другом конце огромного пустого пространства, где Король принимал своих подданных, на него посмотрели два Брата. Это были Рейдж, самый огромный и светловолосый из Братьев, и Бутч, бывший человек с бостонским акцентом. Первый с помощью серебряной ложки уничтожал полгаллона мятного мороженого с шоколадной крошкой, банка была обмотана кухонным полотенцем, чтобы сохранить холод. Последний просматривал, по всей видимости, фотографии на сотовом телефоне, нахмурившись водил пальцем по экрану.

— Бун, как дела? — спросил Рейдж с набитым ртом. — Сожалею об утрате твоих отца и мачехи.

Бутч оторвался от телефона.

— Я тоже, сынок. Это тяжело. Во стольких смыслах.

В качестве реакции Бун кивнул, но ничего не произнес. Он не хотел показаться грубым, но ему также не хотелось больше обсуждать своих отца и мачеху. Никогда.

— Я должен встретиться с Торментом? — спросил он.

— Брат будет с минуты на минуту. — Рейдж махнул ложкой. — Заходи.

— Я могу подождать снаружи.

— Да не, все нормально, — сказал Рейдж. — Хочешь мороженое? У меня в морозильнике тонна шоколадного с крошкой и «роки роуд»[17]. Возьми себе ложку.

Язык прилип к небу, и Бун просто покачал головой. Слова соболезнования легче принимать, чем жесты. Первый способ был популярен в Глимере… хотя в случае Рейджа и Бутча, Бун знал, что их слова были искренними. К последнему — предложенное мороженое от Рейджа — он не привык.

Он всегда заботился о себе сам.

— Спасибо, но я поел перед приходом. — Он не любил врать, но лучше так, чем разрыдаться над чашкой с «роки роуд».

— Дай знать, если передумаешь. — Рейдж сосредоточился на Бутче. — Так, что там Ви дальше?

Бутч ответил не сразу. Он снова уткнулся в телефон, ожидая, когда серия снимков подойдет к концу.

— Ви снял тело и упаковал его. — Бутч спрятал телефон в кармане слаксов от «Петер Миллар». — Отвез останки к Хэйверсу. Сейчас мы надеемся, что кто-то опознает ее, так как при ней не было удостоверения личности. Ви попросил меня взять на себя расследование.

— Ну, ты на этом собаку съел, Мистер Детектив Убойного Отдела. — Рейдж собрал ложкой подтаявшее мороженое в банке. — С чего начнешь?

Якобы прогуливаясь по огромному восточному ковру в центре комнаты, Бун старательно делал вид, что не подслушивает их разговор. Тем временем его уши гудели… а потом уже не удалось скрыть интерес. Когда он подошел к столу, где Сэкстон, юрисконсульт Короля, проводил свои рабочие часы, его внимание привлек ярко-желтый листок 8,5 на 11 дюймов, и он подался вперед. Увидев напечатанное на нем объявление, Бун взял листовку и повернулся к Братьям.

— Что произошло прошлой ночью? — спросил он.

— Очередное убийство, — ответил Бутч. — В «Возрождении вампов».

— Клубе для ролевиков? — Бун положил листок обратно в пачку. — В том заброшенном фабричном здании?

— Именно. Что-нибудь известно о нем?

— Пара моих кузенов ходили туда. Не знаю, продолжают ли сейчас.

— Можешь позвонить им для меня? Хочу поговорить с кем-нибудь, кто знаком с местом преступления.

— Конечно. — Бун достал свой сотовый. — Прямо сейчас и наберу.

Отступив от стола, он начал набирать СМС дальнему кузену, а также двоюродному брату по маминой линии. Печатая сообщения, он не мог не думать о том, что прошлой ночью кто-то еще лишился своего родственника.

Они соблюдали традиционный траур? — гадал он. Это, конечно, болезненно, но он видел определенное облегчение в «нормальной» реакции на горе.

А не так, как реагировал он на смерть отца. Никак, то есть.

Он нажимал «отправить» на второе сообщение, когда через парадную дверь Дома для аудиенций вошел Тормент. Брат стряхнул снежинки с черных волос с седой прядью и расстегнул кожаную куртку. Оружие под ней, блестевшее в мягком свете фойе, придало Буну уверенности.