Кровавая правда

Первое, что коснулось его голой груди, — это кончики ее волос, и нежная щекотка мгновенно отозвалась в головке его члена. Закусив нижнюю губу, Бун зашипел, выгнувшись так, что хрустнул позвоночник. А потом ее пальчики коснулись его кожи, порхая по грудным мускулам и прессу. Пока она изучала его торс, дышать становилось все труднее, а член пульсировал, становясь еще тверже.

Черт возьми… чем больше она прикасалась к нему, тем сильнее Буну хотелось ласкать ее в ответ, накрыть ее обнаженные груди… но в его случае — ртом, а не руками. Нужда накрыть ее собой стала настолько необратимой, что он почти уступил… но у него возникло чувство, что Элании будет комфортней, если он уступит ей право первой изучить его тело, прежде чем самой открыться…

Когда ее пальчики прошлись по нижнему прессу, прямо над ширинкой, из его рта вырвался животный стон.

— Можно?

Голос Элании в кромешной тьме звучал как песня сирены, и Бун был бессилен перед ней. Но он не станет в этом признаваться

— Прошу… — Его голос сорвался. — О, Боже, да…

Он чувствовал все. Как освободили пуговицу. Расстегнули ремень. Опустили молнию. Его эрекция, прижатая к тазовой кости, служила барометром, удовольствие спускалось вдоль члена, простреливая до самых яичек…

Освобождение наступило… речь не об оргазме, и слава Деве Летописеце за это: он приподнял бедра, и когда Элания стянула брюки с его бедер, эрекция выпрыгнула из тесной хватки, пружиня на нижний пресс. Чтобы помочь с раздеванием и как-то отвлечься от спазмов, Бун скинул лоферы… а потом, когда штаны оказались на полу, стянул носки…

Наконец, он был там, где хотел…

Ладно, не совсем верно, но он уже голый, а это шаг в правильном направлении.

Осталось лишь раздеть Эланию…

Когда матрас прогнулся, и Бун услышал шорох одежды, его сердце застучало с утроенной силой, словно грудина была дверью, которую сердечная мышца пыталась пробить.

— Позволь помочь с этим. — Он потянулся наугад. — Я могу…

Он замолчал, когда Элания легла на него, ее обнаженное тело стало лучшим в мире одеялом, ее бедра сжали его член, мягкие груди опустились на его торс. Его грызла жажда, и Бун снова нашел ее губы своими, их тела задвигались в темноте в животном и эротичном ритме, и предвкушение нарастало.

Подтянув ее выше, он потерся о ее шею и нашел яремную вену… и когда Элания охнула, он сказал:

— Я не буду кусать. Обещаю.

— Я хочу этого.

Все его тело застыло от ее заявления. Но он знал, что слишком завелся для кормления: он рисковал выпить ее досуха, хотя брал вену всего двое суток назад. Поэтому вместо того, чтобы проколоть ее кожу, Бун потерся о ключицы и сдвинул ее выше, так, что она раздвинула ноги и села на его торс. И тогда он получил свой приз. Когда он обхватил сосок губами, Элания охнула в темноте, и он услышал стук по стене, словно она уперлась в нее ладонью для равновесия. Проведя руками вверх вниз по ее бедрам, он ласкал ее ртом, кружа языком по нежным вершинам, всасывая их и целуя саму грудь.

Элания объезжала его, потираясь лоном о его пресс и член, ее возбуждение сводило его с ума, а весенний аромат заполнял комнату.

Он хотел действовать медленно.

Но когда она оторвалась от его губ и снова опустилась на его бедра, Бун выругался и дернулся так сильно, что треснулся головой о стену и сдвинул кровать с места.

Все, что он чувствовал — это влажное, горячее лоно на его члене, и ощущения били через край.

Оргазм накатил прежде, чем Бун успел взять себя под контроль, выстреливая из его члена. Стиснув зубы, он выругался по иной причине…

Элания низко и довольно рассмеялась. И она не медлила.

Приподнимаясь над его бедрпами, она обхватила его гиперчувствительный член, ставя ствол вертикально.

Следующее, что он ощутил — тесную влажную хватку ее лона, принимающего его эрекцию, восхитительное давление усиливало его удовольствие, заставляя кончать еще сильнее.

Но, черт, его бесила полная потеря контроля над собой; он подвел Эланию, преждевременно кончив. Он должен был добиться от нее ответного удовольствия, медленно и нежно двигаясь в ней и первой довести до оргазма.

Он запорол их первый раз.

Основательно.

Глава 18

Учитывая огромные размеры Буна, не удивительно, что он был пропорционален везде.

Особенно в той части тела, что определяла его как мужчину.

Когда Элания опустилась на его жесткий член, Бун растянул ее и наполнил до отказа. И последнее — в прямом смысле. Он судорожно кончал в нее, и она начала двигаться, пребывая в восторге происходящего: то, что она была сверху, как он потерял контроль, что хотел ее так сильно. Покачивая бедрами, скользя по стволу и головке его члена, Элания выгнулась и, запустив руки в свои волосы, перекинула их за спину, открывая свои груди.

Тогда она мысленно включила свет.

Лампа на прикроватном столике прогнала темноту, купая ее тело в мягком свете.