Кровавая Роза

– Мы вместе спим, вместе сражаемся, вместе проливаем кровь. Верим, что они не подведут, полагаемся на них в трудную минуту и надеемся, что они выручат нас из любой беды и спасут от неминуемой смерти. Что они и делают, раз за разом. И вот где-то между боями и сражениями что-то меняется. В один прекрасный день мы осознаём, что родной дом не остался позади. Что мы и есть семья. Что банда – не разношерстная толпа и не сборище головорезов, а те самые люди, ради которых мы готовы на все, лишь бы не разлучаться. – Роза перевела взгляд на отца, пригладила ему волосы. – Слава меркнет. Золото утекает сквозь пальцы, как вода или песок из горсти. Лишь любовь стоит того, чтобы за нее сражаться. Отец это знал. Он любил своих товарищей. Он жил ради них. И отдал бы за них жизнь, если бы его об этом попросили. Но он отдал жизнь за меня. – Она вздохнула. – Наверное, он все-таки меня тоже любил.

В наступившем гробовом молчании слышно было, как шепчутся снежинки, слетая на погребальную поленницу. Роза отступила в сторону и кивнула Мугу.

Волшебник вытащил из рукава фигурку птицы, выточенную из тусклого черного камня, свистнул – и на ладони заплясал крошечный огонек. Легкое дуновение – и воспламенилась поленница под дубовым столом, щедро окропленная виски. Языки пламени охватили столешницу, цепляясь за края огненными когтями.

Пузочес локтем пихнул Муга в бок:

– Ишь расфорсился!

Волшебник хотел что-то возразить, но его заглушил пронзительный рев необычайной силы и громкости, а потом какая-то тень заслонила солнце и погрузила мир в сумрак.

Наемники недоуменно задрали головы к небу. Тэм всмотрелась в снежные вихри, поднятые взмахами мощных крыльев, рассекавших тучи. Сотни губ зашептали: «Дракон», но пока еще никто не понимал, какая опасность грозит всем собравшимся, и Тэм сочла за лучшее ничего не объяснять, чтобы не поднялась суматоха.

Тут Родерик завопил во все горло:

– Охренеть, это же Симург! – и вскачь понесся по двору.

Естественно, поднялась суматоха. Наемники разбежались, как мыши от тени ястреба. Какие-то храбрецы схватились за мечи. Какие-то придурки начали стрелять из луков в небо. Что-то глухо чмокнуло, и к тучам взмыл огненный шар, пылая, будто второе солнце, а потом рассыпался бесполезным фонтаном искр, сверкающим, как праздничный фейерверк.

«Вот болваны! Дождались бы, пока дракониха приземлится, – подумала Тэм. – Хотя, конечно, лучше бы она не приземлялась».

Роза стремглав помчалась к конюшне.

– Погоди! Отцовский прах! – крикнул ей вслед Муг.

– Его и так по ветру развеет, – на бегу ответила Роза.

Вольное Облако бросился за ней, следом побежали Брюн с Кьюрой, ну и Тэм тоже. У конюшни их нагнал взмокший Браниган, посмотрел в небо и спросил:

– Это правда Симург?

Ответом ему стал ошалелый взгляд племянницы.

– Тьфу ты, чтоб меня ржавым кинжалом вздрючили, – пробормотал Браниган.

В конюшню влетел Муг, подобрав подол нелепого балахона так, что открылись узловатые колени.

– Грегор! Дейн! – завопил он. – Не бойтесь! Папочка вас защитит!

Вслед за Мугом в конюшню устремилась Джинни, а Клэй так и остался стоять у погребального костра. Тэм запомнился четко очерченный силуэт Пузочеса на фоне языков пламени. Наконец старый воин повернулся, ушел в дом и через миг снова появился, держа в руках корявую доску, которая, как запоздало сообразила Тэм, была боевым щитом.

– Черное Сердце, – восхищенно прошептала бард.

– Чего-чего? – спросил Браниган.

Объяснить Тэм не успела, потому что во двор влетела телега барахольщика с Родериком на козлах. Сатир, едва не слетев наземь, резко затормозил на снегу и остановился с криком:

– Влезайте!

– Куда мы? – спросила Тэм, помогая Бранигану забраться в телегу.

Из конюшни вырвалась кобыла Вольного Облака. В седле перед друином спокойно сидела Зарянка, крепко держась за белую гриву Зеленоморочки. Следом появился Сердцеед, брыкаясь, как мул под клеймом. Роза решительно дернула уздечку, повернула коня на юг и, подняв в галоп, выкрикнула на скаку:

– В Контов!

Глава 45. Вольный город

Вольный город Контов манил и блазнил каждого по-своему, и там вершились дела на любой вкус. Для барахольщиков и торговцев живым товаром город был постоянно действующей ярмаркой; он граничил с Жутью, поэтому именно здесь обосновались охотники, поставлявшие монстров для грандуальских арен; именно отсюда отправлялись в Кромешную Жуть банды посмелее, и сюда же возвращались те, кто уцелел.

Как следовало из названия города, он не подчинялся ни одному из Престолов, однако же город без правил – это город без правил. Королем здесь была анархия, министрами – хаос и беспредел. Беззаконие и беспорядки волками рыскали по улицам, охотились на простаков, пожирали слабых. Из всех Пяти Престолов в Контов, будто к священному месту паломничества, стекались преступники, неизменно находившие здесь приют.