Кровавая Роза

Несмотря на это, в прошлом Контов был велик и славен. За пять веков до того на этом месте Дружина Королей разгромила орду, уничтожившую древнюю Державу. В последующие годы Контов (первоначально называемый Контовым Станом) неоднократно и безуспешно пытались захватить и восточные короли, и южные ханы, но вскоре даже стада воинственных кентавров стали обходить город стороной, предпочитая разорять города и села, в которых не было «икт иш оффендал путце», что в переводе с кентаврийского значит «отмороженных говнюков».

Город окружали две крепостные стены (обе полуразрушенные), ров (служивший одновременно и городской клоакой, и великолепным средством избавляться от трупов), а над городом высилась крепость – такая неприступная, что никто не знал, как в нее проникнуть.

Роза и Вольное Облако скакали впереди, Родерик с Браном по очереди управляли упряжкой, а Брюн, Кьюра и Тэм, мокрые до нитки, сидели в телеге, скорчившись в три погибели. Клэй Купер и его семейство ехали позади, а за ними тянулась толпа усталых ковердейлских беженцев и пара сотен наемников, увязавшихся за «Сказом» после похорон Гэбриеля.

Среди наемников была леди Джайна и ее Шелковые Стрелы; Сэм Рот по прозвищу Головорез, лязгая тяжелыми латами, ковылял по тракту, опираясь на свой знаменитый Клык. Джинни дала Сэму кобылу из своей конюшни, но бедняжка либо издохла от усталости, либо сбежала, когда толстяк спешился поссать.

«Как бы то ни было, – подумала Тэм, – ей сейчас гораздо лучше».

– Смотри, – сказал Вольное Облако дочери, указывая на крепость. – Вон там живет твой дедушка.

Зарянка удивленно посмотрела на отца:

– Но мама сказала, что дедушка теперь живет у Летнего Короля, целыми днями пьет вино и никто его за это не ругает, а волосы у него опять стали золотыми, как раньше.

– Нет, твой другой дедушка, – объяснил Вольное Облако. – Я тебе вчера о нем рассказывал, помнишь? Он друин, как я.

– У него тоже уши как у кролика?

– Да, – улыбнулся друин, ничуть не обидевшись. – Только они у него обвисли от старости.

Кьюра ехидно ухмыльнулась:

– А знаете, что еще обвисает от старости?

– Что? – с любопытством спросила Зарянка.

– Да-да, объясни, пожалуйста, моей пятилетней дочери, что именно обвисает от старости, – холодно предложил Вольное Облако.

Кьюра торопливо изобразила натянутую улыбку:

– Ну… цветы, например.

– Кстати, если Конта отшельник, то почему живет в городе? – полюбопытствовала Тэм.

– Он живет в подземелье, – пояснил Вольное Облако. – Руины Ламнета зачарованы, туда уже тысячу лет никто не входил, кроме меня.

Древняя друинская крепость четко вырисовывалась на фоне рассветного неба.

– Погоди-ка, ведь отец отправил тебя на переговоры с Листопадом… – припомнила Тэм. – Наверное, он решил, что ты погиб.

На губах друина мелькнула резкая, будто ножом пропоротая улыбка.

– Сомневаюсь, что он заметил мое отсутствие. Скорее всего, он даже не помнит, что меня куда-то посылал. Он и раньше не особо беспокоился о родных и близких, а за девятьсот лет одиночества привык думать только о себе самом. – Вольное Облако снова обратил взор к крепости на холме; мысль о возвращении домой его явно не радовала. – Одиночество очень странно влияет на разум.

На окраинах Контова встали лагерем две армии. В восточной оконечности города красовались золотисто-зеленые палатки агрийского войска – стройными рядами, будто виноградники на склонах холмов близ Верхнопуля. На западе виднелись юрты картейских степняков, разбросанные в полном беспорядке, как зола и угли погасшего костра. Над лагерем картейцев реял штандарт Великого Хана.

– Неужели хан сражается вместе со всеми? – спросила Тэм.

– Картейцы – не гвардейская кавалерия, а беспорядочная толпа конников. Да, хан ведет их в бой, потому что степняки больше всего уважают силу и ловкость. Если хан не выходит на битву с врагами, то ему приходится отбиваться от друзей.

Тэм поерзала на сиденье – ныла задница, отбитая за целую ночь езды по запущенному тракту. Вдобавок Родерик очень старался не пропускать ни одной ямы на дороге.

– А женщина может стать ханом? – спросила Тэм.

Брюн подул на застуженные руки:

– Еще как. Слыхала про Аугеру?

Тэм помотала головой.

– Ее прозвали Завывательницей и боялись пуще других прославленных воителей. Она завоевала весь юг Агрии и север Нармерии, а потом погибла.

– Как?

Шаман поморщился:

– Ну, как обычно – из-за безрассудства и жадности. Аугера хотела захватить столицу Нармерии и решила отправиться туда самым коротким путем, через Хрусталище. Там и сгинула вместе с тридцатью тысячами конников. С тех пор картейцы называют Аугерой восточный ветер, потому что он воет, как степняки, обезумевшие от жажды в пустыне.

– И откуда ты все это знаешь? – полюбопытствовала Тэм.

– Картейцы спьяну много чего рассказывают, – пожал плечами Брюн.