Кровавая Роза

Шаман повернул голову к друину, долго смотрел на него, а потом наконец-то принял человеческий облик. Брюн откинул со лба окровавленную прядь и снова поглядел на Шадраха.

Лицо Повелителя Когтей было разбито в кровь, передние зубы выбиты, нос расквашен. Раны в плече и в боку кровоточили. Тэм догадалась, что жить ему осталось недолго, даже если Брюн его сейчас не убьет.

– Прикончи меня, – прохрипел Шадрах. – Стань повелителем…

– А оно мне нужно? – Брюн помотал головой. – Мне это вовсе ни к чему. Я не такой, как ты. Я наконец-то это понял.

Шадрах скорчил презрительную гримасу, попытался что-то сказать, но зашелся долгим кашлем. Переборов приступ, Повелитель Когтей обмяк, черная ненависть во взгляде развеялась, как клубы дыма, а рука слабо потянулась к босой ноге Брюна.

– Сынок… – прошептал Шадрах.

– Я не твой сын, – холодно, со сдержанной гордостью произнес шаман. – Я – ее сын.

Отыскав горячий источник, не оскверненный трупом барсука или окровавленным скунсом, наемники смыли с себя краску. Несмотря на протесты и отнекивания Брюна, варгиры объявили его Повелителем Когтей, и он первым делом велел снять и похоронить с почестями все развешенные по Фейнгрову скелеты.

Наемники вышли из пещеры, неторопливо оделись, забрали свои доспехи, оружие, музыкальные инструменты и отвязали несчастную перепуганную лошадь, которая в их отсутствие наложила гору дерьма.

Тэм задумалась о судьбе Сорхи: рысь опасливо скорчилась в темном углу, а варгиры, которые, нарушив приказ Повелителя Когтей, не приняли участия в сражении, начали спрыгивать с ярусов и подбираться к ней. Какие злодеяния совершила белая рысь по велению Шадраха? И что будет с ней теперь, когда ее покровитель мертв?

Ответом на эти вопросы стал мучительный, внезапно прервавшийся вопль, за которым последовало мерзкое чавканье раздираемой плоти.

Все наемники, а особенно Брюн, хотели поскорее уйти из становища, но уже смеркалось, и все устали, поэтому Роза решила заночевать у варгиров. «Сказ» занял дом кого-то из пособников Шадраха. Тэм не успела заметить, какой тотем стоял у входа, но по запаху сразу поняла, что здесь жила скунсиха. Однако же в доме было сухо и тепло, так что Тэм решила перетерпеть и быстро заснула.

На следующее утро они отправились на северо-запад по тропам, известным одному Брюну. День ото дня настроение шамана улучшалось. По ночам он превращался в волка и в одиночку шастал по лесу. Иногда товарищи слышали его вой в чаще, но, судя по всему, Брюн выл не на луну.

По утрам у костра всегда лежала добыча – заяц, тетерев или крупная форель.

– Осторожнее, – предупредила Кьюра шамана однажды утром, за завтраком из перепелиных яиц и горячей овсянки. – Если так и дальше пойдет, ты мне понравишься.

На следующий день всех разбудил истошный вопль чародейки – рядом с ее подстилкой лежала оленья голова с остекленевшими глазами.

– Так лучше? – с хитрой улыбкой уточнил Брюн.

– Пошел нафиг, – сказала Кьюра.

Так был восстановлен привычный порядок вещей.

Когда они добрались до предгорий Заиндевелого кряжа, Тэм подошла к шаману:

– Брюн…

– Чего тебе?

– А давай… – Тэм осеклась и начала заново: – А можно я напишу песню о тебе? Ну, о том, что произошло между тобой и отцом?

Брюн задумался.

– Конечно можно. Это же твоя работа, – наконец сказал он и, помолчав, добавил: – А как ты ее назовешь?

– Не знаю. – Тэм и впрямь пока об этом не думала. – «Небесный вой»?

– Не-а, – поморщился шаман.

– «Брюн и большой багровый медведь»?

– Ха-ха. Ужасно.

Поразмыслив, Тэм предложила:

– А может, «Тень волка»?

– Сгодится, – улыбнулся шаман.

Глава 23. Хокшо

Коньбридж именовал себя городом – с тем же успехом Тэм могла бы объявить себя мастером мечного боя.

Самозваный метрополис, приткнувшийся к заснеженной западной окраине Сребролесья, прятался под огромными сугробами. Городская стена была сложена так небрежно, что ребятишки играючи взбирались на нее, хватаясь за торчащие камни кладки. Главной достопримечательностью Коньбриджа – если не считать кладбища, окруженного стеной выше и прочнее городской, вдоль которой дозором ходили стражники, не выпуская мертвецов, – был бронированный ковчег на постоялом дворе.

Роза дернула дверь «Бастиона», но та была заперта. Наемница постучала в дверь наручем. Ответа не последовало. Роза замолотила сильнее и крикнула:

– Открывай!

– Отвянь! – послышался изнутри знакомый голос. – Клянусь мерзлыми титьками Морозной Матери, я же всем и каждому из местных валенков тысячу раз говорил: банды здесь нет.

– А вот и есть! – заорала Роза.

– Ни фига их здесь нет!

Кьюра, оттолкнув Тэм, подошла к ковчегу:

– Родерик, если ты на счет «десять» не отворишь дверь, то я призову Кураген и она так всадит щупальце тебе в зад, что выбьет тебе все зубы.

Чернильная чародейка уперла кулаки в бока и негромко забормотала себе под нос. На счет «восемь» дверь распахнулась, и по ступеням затопотал Родерик, в шляпе с песцовыми хвостами и в юбке из простыни.