Кровавая Роза

Корабельные мачты рухнули на палубу, повсюду разлетелись обломки рей и лоскуты парусины, обвитые смертоносными разрядами молний. Тэм поискала взглядом вдову, но ее не было на палубе. Родерика сбросило с капитанского мостика и прижало к поручням на корме. Корабль, вихляя из стороны в сторону, стремительно несся к замерзшей поверхности Озерцала.

«Шестнадцать…»

Тэм решила спрыгнуть за борт, не дожидаясь, когда корабль ударится о землю. Она смахнула со лба серебристую прядь и вгляделась в густой снег, пытаясь определить, упадет ли «Морская пена» на участок между полыньей и местом, где неподвижно распростерлась Кьюра, потому что было бы нежелательно свалиться в воду или на чародейку.

Тем временем Роза и Вольное Облако снова бросились на Симурга. Брюн вцепился клыками в заднюю лапу дракона и все крепче сжимал челюсти.

И тут, чтобы наемники наконец усвоили, как здорово облажались, из полыньи вылезли миниатюрные копии Симурга, оказавшись точно на пути летучего корабля.

Родерик был прав: не дракон, а дракониха.

Симург. Драконоглотка.

Драконья мать.

«Семнадцать…» – мысленно произнесла Тэм (хотя семнадцатая секунда наверняка давным-давно истекла) и спрыгнула с борта корабля. Она то ли летела, то ли падала, а лед несся ей навстречу.

Глава 34. Пламенная душа

Тэм свалилась в сугроб, к сожалению не слишком глубокий, и очень больно ударилась плечом. К счастью, никакого хруста (сломанной руки, ноги или лука) не последовало. С трудом поднявшись, она успела заметить, как «Морская пена» врезалась в лед, – по счастливой случайности (будто на пепелище нашлась медная монетка) корабль упал прямо на одного из драконышей.

Корабельный корпус с треском раскололся пополам, и нос корабля (вместе еще с одним драконышем) испарился в струе морозильного пламени.

«Бедный Доши, – подумала Тэм, ежась от обжигающей стужи, – от корабля ничего не осталось, его теперь не украдешь…»

Дракониха, за несколько мгновений лишившаяся глаза и двух отпрысков, яростно завизжала, хлопая крыльями и с такой силой топоча по льду, что Тэм и остальные наемники лишь каким-то чудом не провалились в студеные воды Озерцала.

Родерик высунул голову из соседнего сугроба и спросил, смущенно оглаживая крутые рога:

– Ты не видела моей шляпы?

Тэм скинула с плеча Герцогиню и молча указала на дракончиков у края полыньи, стряхивающих воду с крыльев. Уцелело всего три детеныша – миниатюрные, снежно-белые копии Драконоглотки, только без пышных венцов и хвостов. Самый мелкий был размером с лошадь, а самого крупного было впору в одиночку впрягать в ковчег.

– Симурглята! – изумленно воскликнул посредник. – Ох, чтоб меня острым концом топора отымели! Откуда они взялись?

«Симурглята»? – подумала Тэм и расстроилась, что ей самой в голову не пришло это замечательное слово.

Она вынула из колчана стрелу, натянула тетиву. Один из драконышей заметил Кьюру, которая отчаянно пыталась подняться, двинулся к ней, и Тэм выстрелила. Стрела вонзилась под крыло симургленка, и тот остановился, вереща от боли, а Тэм, оскальзываясь на бегу, бросилась на помощь Кьюре.

Наконец Кьюра встала, усталым взглядом обвела троицу симурглят, обломки «Морской пены» и саму Драконоглотку, огромную как гора. Чародейка ничего не сказала, только сжала губы в тонкую черту (что само по себе говорило о многом) и начала разматывать красный шарф на левой руке.

– Встань мне за спину, – велела Кьюра.

Тэм вытащила из колчана еще одну стрелу:

– Нам лучше…

– Встань мне за спину, кому говорят! – рявкнула чародейка, и Тэм торопливо исполнила приказание.

Два драконыша направились к ним, а третий устремился к Родерику. Посредник перескочил сугроб и спрятался за ним, как за крепостной стеной. Юные Драконоглотики скользили по льду грациозно, как пушистые котята в перьях. Тэм прицелилась было в того, что поближе, но, чтобы не мешать Кьюре, навела стрелу на симургленка, подбиравшегося к Родерику. Стрела чиркнула об лед между лапами драконыша, и Тэм негромко выругалась.

Звенящий посвист Мадригала, высвобожденного из ножен, заставил ее оглянуться на Драконоглотку. Рядом с драконихой не было ни Розы, ни Вольного Облака, а вот Брюн оказался в плачевном положении. Симург смахнула его со своего бока и сжала в когтистой лапе. Тэм с ужасом смотрела, как дракониха окунает в полынью несчастного шамана, который отчаянно трепыхался, глотая ледяную воду и стараясь вырваться из когтей.

Тем временем к Тэм и Кьюре неумолимо приближались симурглята. Каждому хотелось первым заполучить лакомый кусочек. Драконыш поменьше цапнул крупного собрата, но тот отогнал его в сторону.

Кьюра все еще разматывала зачарованный шарф, поэтому Тэм достала из колчана очередную стрелу, прицелилась, натянула тетиву и задержала дыхание, чтобы не дрогнула рука, но тут чародейка наконец-то сорвала с руки и отбросила шарф, взвившийся к небу, как знамя, унесенное с древка. Тэм с любопытством покосилась на новую татуировку Кьюры.

И ахнула:

– Что это?

– КРОВАВАЯ РОЗА! – выкрикнула Чернильная чародейка, покачнулась и оперлась на Тэм.

С руки Кьюры сорвалось чернильное пламя.