Читаем Кровавая вода Африки полностью

Кровавая вода Африки

Только Молли на Сантьягу не было. Она жила на острове Сан-Николау в семье Катрин Перэ, которая вышла замуж за местного чиновника-португальца. Капитан посетил Катрин Перэ и имел с ней беседу наедине. Вернулся на шхуну он хмурый и в тайне взволнованный, но с разрешением от хозяйки на свадьбу Молли и Платона. Свадьба была продолжительной и пышной, с соблюдением всех африканских таинств и с почётными гостями – бывшей хозяйкой невесты и белыми друзьями жениха.

По прибытию шхуны в Англию состоялась другая свадьба – доктора Легга и Сары Уинлоу. Что думала по этому поводу старая миссис Уинлоу, жених и невеста не спрашивали – ну сколько можно? Доктор Легг после свадьбы остепенился и не ходил больше с капитаном в море, а служил в бристольском госпитале Сент-Питер. В октябре 1742 года у капитана и Сильвии родилась дочь. Когда капитан узнал, что у них родилась девочка, лицо его странно застыло, исказившись в волнении, но тут же в его глазах вспыхнула радость и, словно бы, даже облегчение, что было Сильвией, как и всякой любящей женщиной, сразу подмечено.

– Что, ты не рад девочке? – растерянно спросила у него бледная после родов Сильвия.

– Нет, что ты, дорогая! Наоборот, очень рад. Я очень рад, что у меня родилась девочка, – ответил капитан и поспешил заключить жену в объятия.

Девочку назвали Аманда, и она росла умненькой и здоровой, но, видите ли, читатель – капитан не любил детей. Да и как молодому деятельному мужчине можно любить эти вечно орущие маленькие создания, которые неустанно требуют твоего внимания и всегда в слезах? И когда дочке исполнилось года четыре, капитан, не удержавшись, сказал ей перед сном:

– Вот посмотри, как плачут маленькие котятки – мяу, мяу, мяу… Их голос едва слышен, и их, поэтому, жалко… Или маленькие белочки. Ты думаешь, они закатывают такие концерты своим мамам, как ты сегодня вечером? Нет. Они пищат что-то едва слышно. И вот их действительно жалко…

Дочка посмотрела на капитана удивлёнными, широко раскрытыми голубыми глазами и ничего не ответила, но только с тех пор капризы и крики её поутихли. Она взяла себе манеру плакать так тихо и так жалостно, что у капитана каждый раз разрывалось сердце… «Вот, поговорил с чадом на свою голову», – с ласковой усмешкой думал он.

Но девочка доставляла капитану и радостные минуты, и чем дальше, тем больше. Он от души вместе с Сильвией смеялся, когда ребёнок перед сном с умным видом сам себя уговаривал чистить зубы, объясняя, что зубы от этого «будут острые». А молоко, учила девочка котёнка, по-детски пришепётывая, надо пить медленно, чтобы оно «успевало впиться в горло».

А когда у Платона и Молли родился сын, маленькая Аманда, увидев младенца впервые, насмешила всех, сказав, что «ребёнок грязный». Платон по-прежнему жил в семье капитана на правах то ли денщика, то ли друга. Молли прислуживала в доме, и иногда капитан Линч просил её спеть для его гостей.

Мистер Трелони долго болел лихорадкой, но потом болезнь, вроде как, отпустила его. Скоро они на паях с капитаном купили третий корабль, который назвали «Сильвия». Все корабли приносили сквайру хороший доход, особенно шхуна «Архистар» – капитану Линчу всегда и во всём способствовала торговая удача.

В семьях доктора Легга, мистера Трелони и капитана Линча о ненайденных сокровищах Диего де Альмагро предпочитали не говорить и никогда не вспоминать…

А потом наступил 1747 год.

****