Кроваво-красный (СИ)

 Сознание провалилось в черноту и ненадолго вернулось только в гостиной, где по лестнице ручейком бежала кровь, а Нельс камнем застыл над распростертым на ступенях телом. Он даже не обернулся на шаги убийцы, только вздрогнул и вновь замер, пока снова не пришла невнятная темнота.

 Темнота, смутные ощущения, сообщавшие, что тело продолжало куда-то идти, потом — полный покой и поток невнятных, но почему-то успокаивающих мыслей. Сожаления и раздумья куда-то отошли, оставив только необъяснимое чувство умиротворения и любви ко всему окружающему, которое долго не сдавалось идущему откуда-то извне шуму.

 — Терис, посмотри на меня и скажи что-нибудь.

 Вернувшиеся зрение не сразу выловило из водоворота мутных пятен библиотеку и почему-то серое лицо Спикера. Через бесконечно долгое время стало доходить, что он уже начинал нервничать, и даже слегка потряс Терис за плечи.

 — Ты ударилась? Что болит?

 Полукровка заставила себя покачать головой, с трудом понимая вопрос и не сразу подбирая слова.

 — Нельс.

 — Что он сделал? — сквозь все еще полубессознательное состояние дошло, что в плечи вцепились сильнее.

 — Чай пили, — Терис качнулась и попыталась удержаться в сидячем положении, заодно отметив, что сидит на диване.

 — С чем? — беспокойство сменилось обреченным предчувствием ответа, и руки ослабили хватку.

 Название растения стерлось из памяти, и через некоторое время, наполненное попытками вспомнить, Терис неопределенно махнула рукой, силясь изобразить форму листьев.

 — Трава. Не помню. Вы только не злитесь...

 — Хмель?

 Терис кивнула, искренне обрадовавшись, что ее избавили от необходимости вспоминать.

 — Ты хоть знаешь, что его в зеленую пыльцу добавляют?

 — Ребенку повредит? — неподдельный страх прожил всего несколько мгновений, пока не пришло смутное осознание действительности, и Терис молча отвела взгляд.

 Лашанс вздохнул и тяжело опустился на диван рядом, глядя куда-то в пол.

 — Это для задания, — полукровка удержалась от того, чтобы снова не провалиться в забытье. — Нельс подозревал, пришлось пить...

 — А когда ты Фэлиана убивала, пила с ним скууму?

 — С ним Торонир пил.

 — Кто?

 — Вам лучше не знать.

 — Надо полагать, тоже покойник.

 Терис кивнула, но, уловив неодобрение начальства, поспешила оправдаться.

 — Наркоман и извращенец, кому он нужен. И стража его...не любила. Все выглядело естественно. Передозировка, два трупа.

 Спикер промолчал, но, несколько утратив недовольство, прислонил к себе снова качнувшуюся убийцу.

 — Мне уже лучше, — полукровка не сделала попытки шевельнуться, только прикрыла глаза, спасаясь от головокружения. — Это…сильно испортило выполнение задания?

 — Нет. Ты превзошла саму себя — Нельс повесился сам.

 «Какого скампа ты тогда пожадничал, — тоскливая мысль смешалась со смутным облегчением, — "жил бы себе в своей деревне, может, и с дочерью обошлось бы…"

 И все-таки хорошо, что не пришлось убивать его самой. Спикер был прав, лучше не знать, кого и за что заказали, не думать о том, почему жертвы перешли кому-то дорогу. Слишком все это сложно и нет веры, которая помогала Корнелию оставаться убежденным в необходимости каждого убийства. И после его смерти нет и никогда не будет веры, которая заставит убивать во имя Ситиса и Матери Ночи.

Глава 50

Он стоял напротив и смотрел светло-карими глазами, звериными, но никак не человеческими, и от этого взгляда хотелось малодушно спрятаться, хотя в нем не было ничего враждебного. Казалось, он даже попытался изобразить улыбку, но изуродованный шрамом уголок рта только судорожно дернулся. Полубезумный облик заказчика врезался в затумненное отравой сознание, вплетался в еще не до конца отпустивший бред и навевал мысли о ходячих мертвецах в руинах Скайрима, о которых изредка рассказывал Манхейм.

 — Благодарю за превосходную работу, — голос, ледяной вопреки его желанию, пугал больше его внешнего вида. Поседевшие к тридцати годам волосы, глубокие шрамы и отрубленные по локоть руки Терис видела и раньше, но такая безысходная тоска в интонациях была только у него одного, и он тщетно пытался скрыть ее за вежливой благодарностью.

 — Я старалась, — Терис почувствовала себя так же неловко, как когда ее изредка хвалили в приюте за хорошо выполненную работу, только в этот раз особой радости она не испытывала: повисшее на веревке тело Нельса виднелось в проходе на кухню и одним своим видом внушало желание уйти. Уйти и забыть про него и про заказчика как про часть навеянного хмелем бреда.

 Хозяин особняка кивнул, и на изуродованном лице, больше похожем на маску, ненадолго появилось нечто, что могло бы быть с трудом выдавленной улыбкой.

 — Все они получили по заслугам, — он уловил ее взгляд, прилипший к телу норда, и в его глазах не отразилось ни капли сомнения в своей правоте, — Я давно хотел добраться до них, но... — Шевельнувшийся в пустом рукаве обрубок руки заменил все несказанные слова.