Кроваво-красный (СИ)

 Их звук, как ни странно, несколько успокаивал, отгоняя давившие последние дни уныние и жгущее изнутри не то чувство стыда, не то злость на себя, прогнавшую из Убежища, стоило Терис туда вернуться. Каменные стены давили на нее, Винсент пытался поговорить, но полукровка предпочла, собрав вещи и получив у Очивы пузырек вина летаргии, уйти на задание и заночевать в придорожной таверне. Лучше уж там, среди чужих людей, которым на нее наплевать, чем в Убежище, где каждый видит все ее проблемы и норовит расспросить и помочь. И единственный ответ, который она может им дать — сама виновата. Виновата, что связалась с Клаудиусом, вытаскивая его из-за решетки, что рисковала собой... Вдвойне виновата,что додумалась заявить о своем праве распоряжаться своей жизнью Спикеру, за что и поплатилась. Не перерезанным горлом, чего она опасалась, а тем, что умудрилась довести его, чье терпение, как ей казалось,было безграничным. А ведь он в ней что-то увидел, заметил способности, раз вытащил из тех руин... От его внезапно высказанной готовности убить Ушижу стало только хуже, и Терис изо всех сил старалась об этом не думать, хотя где-то в глубине души зрели не самые лучшие выводы о самой себе.

 Она совершенно не умела ценить людей и в любой заботе видела лицемерие или обман, непременно обещающий ей не самые лучшие события в будущем. Так же было с Харной в день их последней встречи — та пыталась достучаться до нее, просила беречь себя и найти работу, а она терпела ее слова, стиснув зубы, и ждала, когда подруга куда-нибудь уйдет. Уйдет, исчезнет, перестанет донимать своей заботой, от которой ей не легче. И она правда ушла и исчезла, и теперь лежит в могиле около часовни Королла там же, где и другие бойцы. Смутный страх, глупый, необоснованный, едва не заставил ее развернуться и бежать обратно к Спикеру, просить прощения, но Терис заставила себя успокоиться. С ним ничего не случится, она вернется, блестяще выполнив задание, принесет свои извинения и, наверное, в будущем постарается свыкнуться с мыслью, что есть люди, которых ее жизнь правда заботит.

 Клиент назначил встречу в придорожной таверне, расположенной за стенами Королла у конюшни. Как и все в окрестностях города, место это выглядело умиротворяющим и спокойным: пощипывали сено из кормушки лоснящиеся лошади, на лавочке дремал подвыпивший конюх, а из-за дверей таверны неспешно лились голоса ранних посетителей.

 Терис вошла незамеченной: несмотря на ранний час, чистенькая и уютная таверна была полна посетителей, и молодая миловидная бретонка, стоявшая за стойкой, слишком увлеклась разговором, чтобы обратить внимание на неприметную темную тень. Убийца не стала задерживаться и поднялась по лестнице на второй этаж. Вторая дверь справа была заперта, но Мотьер был там — в письме, прилагавшемся к заказу, он обещал ждать там каждый день до полудня. По каким причинам он не хотел звать ее домой, Терис не понимала и понимать не хотела, в глубине души желая поскорее отделаться от этого задания. Выполнить все, что нужно, сохранить ему жизнь и вернуться в убежище... Собирать скелетов и учить анатомию, если Лашанс не будет на нее зол.

 После короткого стука раздался скрип половиц, встревоженных шагами. Казалось, что он таится, боясь подходить, и эта догадка вызвала у убийцы усмешку. Слышно, как он дышит и переминается с ноги на ногу, даже как протягивает руку к щеколде и держит ее, боясь открыть.

 — Я пришла вам помочь. «Хотя с радостью перерезала бы тебе глотку, урод». — вкладывая в голос все терпение, Терис обратилась к двери. Ее клонило в сон, и промедление раздражало настолько, что хотелось вскрыть замок и войти, не дожидаясь приглашения.

 — Вы...из Братства?.. — голос Мотьера дрожал, и он не торопился показываться.

 — Да. — она прислонилась к косяку, и через несколько секунд, заполненных грохотом щеколд и цепочек, дверь открылась.

 Франсуа Матьер оказался среднего роста бретоном лет сорока, рыхлым и трясущимся от страха настолько, что Терис еще сильнее ощутила отвращение к нему. Наверное, так было бы даже если бы Лашанс не сообщил ей все обстоятельства дела, но Спикер решил отыграться за ее прошлый промах... И, наверное, он прав. Надо выполнять свою работу независимо от того, нравится клиент или нет, и не тратить силы и время на спасение посторонних.

 — Простите за такую осторожность, я боюсь, что он придет раньше. — бретон протянул к ней влажные от волнения руки, — Вы...вы ведь поможете мне?..

 — Это моя работа. — Терис избежала его рук и прошла к окну; позади раздался хлопок двери и щелчок задвижки. Занавески были задернуты, ставни закрыты — Мотьер принял меры и тут, и ее это раздражало, хотя решение было вполне разумным в его ситуации. Сдвинув вазу с цветами со столика, она достала из сумки два пузырька, — Выпьете то, что я скажу. У вас почти остановится сердце, пропадет пульс, но вы будете живы. Наемник найдет вас уже мертвым и уйдет сообщить вашим кредиторам, что опоздал. Когда вас унесут в часовню, я приду туда и дам вам противоядие, как вы и писали. Выпьете здесь или у себя дома?