Кроваво-красный (СИ)

 — Ситис все видит, и в его глазах ты преступила Догмат! — голос Аркуэн сорвался на крик, и она рывком встала, нависнув над Терис, — Тебя убить мало за то, что ты сделала...

 Терис стекленеющим взглядом блестящих от лихорадки глаз смотрела в желтое лицо женщины и почему-то не могла не заметить, что у нее забавно шевельнулись острые уши, видные из-за забранных в пучок рыжеватых волос.

 — Вы меня не убьете. — спокойствие, рожденное усталостью, напугало и саму убийцу, но останавливаться было поздно и, наверное, уже незачем, — Я не ваша подчиненная, и не вам решать.

 Мгновение ей казалось, что еще немного — и Аркуэн влепит ей пощечину. Но то ли ту остановило присутствие Матье, перед которым было бы неловко ронять свой статус, не то еще что-то, и она медленно отстранилась, отступив на шаг назад и судорожно сжав кулаки.

 — Нет, не мне. — дрожащий от едва сдерживаемой ярости голос исходил ядом, — А вот Черная Рука вполне может решить этот вопрос. Слушателя твое дело очень заинтересует...

 Черная Рука, правящий совет Братства...

— Люсьен скорее убьет тебя лично, чем отдаст под суд Черной Руки. Альгмара потягивала кроваво-красное вино из бокала, с неясной грустью глядя на Терис, -Это намного милосерднее, поверь мне. Мне доводилось видеть, как убивают они.

 Но Лашанс один из них, он может что-то сделать...

 Если сочтет нужным. А с учетом того, что она позволила себе сказать во время их последней встречи, может и не счесть.

 Страх, вырвавшийся из глубины души в глаза Терис, породил на лице Аркуэн торжествующую улыбку, которую полукровка видела перед собой, когда альтмерка покинула ее комнату.

 — Пей, сестра... — Матье Белламонт поднес к ее губам стакан с водой, которую она почти не почувствовала, как теперь не чувствовала жажды, лихорадки и боли в ране. Было вообще все равно, только прилипла к черному потолку улыбка Аркуэн, и сама тень тревожила мысли неясной угрозой черноты и Пустоты, коей являлся Ситис. Если она нарушила Догмат, он бы явил ей свою ярость, но почему... А может, его ярость — в наказании от Черной Руки?..

 — Тебе нужно поспать. — бретон накрыл ее одеялом, и звук его шагов обрубил звук закрывшейся двери, отрезавшей убийцу от внешнего мира. В таких ситуациях обычно говорят «все будет хорошо»... Он, по крайней мере, честен.

Глава 18

Терис не помнила, как заснула и сколько времени провела, пытаясь скрыться от череды безумных, пестреющих раздражительно яркими пятнами, образов. Они теряли формы и суть, слепя и без того усталый разум назойливыми вспышками, спасения от которых не было ни во сне, ни наяву. Стоило открыть глаза, и в зрачки лился мрак комнаты, а вместе с ним приходило доводящее до исступления осознание всего ужаса своего положения. Черная Рука, безликая, бездушная, тянула к горлу пальцы, грозя сжать их, и все доводы, способные подарить хоть какую-то надежду, неминуемо обращались в пепел.

 Лихорадка лишала чувства времени, сон накатывал волнами, и иногда, когда удавалось вырваться из-под его гнета, мысли текли с пугающей ясностью.

 Ее убьют. Сейчас или позже — неважно. Будут судить и убьют, другие варианты развития событий теряются в темноте, а этот кровавым росчерком ведет в будущее, которое будет для нее кратким. И, вероятнее всего, болезненным, если только Люсьен Лашанс не убьет ее сам или не оправдает...

 Черная Рука — Слушатель и четверо Спикеров. Решать будут большинством, и Аркуэн уже против нее... Винсент говорил что-то о том, что в Лейавине тоже все строго, и это сейчас было аргументом не в ее пользу. Еще есть Брума и Слушатель, о котором Альгмара отзывалась не слишком лестно.

 Глядя в потолок, Терис шевелила растрескавшимися губами, беззвучно произнося адресованные судьям оправдания. Это предложил Франсуа Мотьер, это его план, и не было времени и средств придумать что-то иное. Она исполняла приказ, сделала все, как было велено: смерть инсценировано, клиент жив. Она даже пережила атаку зомби...которых было очень много. И она будет тренироваться, чтобы не допустить промахов в будущем. Пусть только простят и отпустят...

 Прощение — незнакомое Братству понятие. За нарушение Догматов карают, а убежище Чейдинхолла не так давно уже избавилось от двух предателей. Она пришла позже, чем они, но и ее позор пятнает честь остальных братьев и сестер.

 Но Ярость Ситиса не пришла...

 И что есть Ярость Ситиса?..

 Пустота чернее ночи дышала холодом и сверлила взглядом невидимых глаз, всевидящих и...равнодушных. Она не дочь Ситиса и Матери Ночи, они для нее дальше Девяти и даэдра, и не ей ждать от них милосердия. Милосердие Пустоты, бога убийц, жадного до смертей и крови... Почти так же невозможно, как и прощение Черной Руки.

 Лихорадка в один момент стала нестерпимой до крика, и через долгое время ожидания пришла Лотта. Терис смутно видела ее через полуоткрытые веки — имперка хмурилась, кривила губы и силой разжимала ей челюсти, заставляя глотать оглушающе едкое снадобье. Потом была темнота и холод, влившийся в легкие и лишивший возможности дышать. Терис рванулась, откашливаясь и вырываясь из чьих-то рук, крепко державших ее за плечи.