Кровавое дело

«Как она его любит! — думала бедная мать. — И сколько страданий предстоит ей в будущем!»

Катерина все приготовила к приезду своих хозяев. Яркий Огонь горел в камине в комнате Эммы-Розы. В столовой виднелся накрытый стол.

«Дай, Господи, чтобы мои барыни с аппетитом покушали!» — думала про себя Катерина.

Велико было разочарование верной служанки. Путешествие оказалось выше сил слабой Эммы-Розы. Она чувствовала себя совсем разбитой и чуть не сходила с ума от сильнейшей головной боли. Катерина испугалась при виде перемены, произошедшей в девушке, но промолчала, не желая огорчать madame Анжель. Все-таки она спросила, не надо ли сбегать за доктором.

— Не думаю, чтобы это было необходимо, — произнесла Анжель.

Катерина печально вздохнула, но ничего не возразила. Анжель посмотрела, удобно ли лежит головка Эммы и все ли необходимое у нее под рукой, и затем прошла в свою комнату, переоделась и спустилась в столовую. Пока Анжель завтракала, Катерина навела ее на печальные воспоминания.

— Я забыла вам, барыня, рассказать…

— О чем?

— Вчера сюда приходил очень странный человек.

Анжель насторожилась.

— Он меня спрашивал о каком-то Оскаре Риго. Он уверяет, что вы его хорошо знаете.

Красавица задрожала.

— Оскар Риго! — воскликнула она. — Но это имя называл при мне начальник станции судебному следователю! Это тот путешественник, слова которого произвели скандал в минуту обнаружения трупа.

После минутного молчания Анжель продолжала:

— Каков собой приходивший?

— Высокий и толстый, похожий на ярмарочного великана или барабанщика, способный одной рукой поднять бочку.

«Это агент», — подумала Анжель и прибавила вслух:

— Под каким предлогом вошел он сюда и стал задавать вопросы?

— Он пришел купить карамелек. Пока я заворачивала их в пакетик, он стал разговаривать.

— Что ты ему отвечала?

— Я сказала одну правду, что у вас никогда не бывает в гостях мужчин и что я в первый раз в жизни слышу имя Оскара Риго.

— Что же он?

— Тогда он ушел со словами, что придет поговорить с вами, когда вы вернетесь домой.

Лицо Анжель омрачилось. Глубокая морщина перерезала лоб.

— Разве я вам сообщила что-нибудь неприятное? — спросила Катерина.

— Нет, голубушка. Этот человек ошибся — больше ничего. Не приходил ли еще кто-нибудь?

— Только покупатели.

— А инспектор? — Нет.

— Слава Богу, потому что я не имею права поручать магазин кому бы то ни было; согласно закону, я должна закрыть торговлю на время своего отсутствия. Но теперь я дома, и мне нечего бояться, так как никто не заметил моей ошибки.

Анжель кончила завтракать и поднялась к дочери. Эмма все еще спала. Бедная мать бесшумно переступила порог ее комнаты, опустилась на колени перед постелью и прошептала, подняв руки и обратив глаза к небу:

— Благодарю Тебя, Создатель, за спасение моего дитяти!

Глава XXIV

ПОЕЗДКА ОСКАРА

Указывая суду свое местожительство, Оскар Риго повиновался безотчетному чувству отчаяния. Оставшись один в камере, он стал размышлять и пришел к очень мрачному заключению.

— Положительно, я одурел на допросе! А впереди еще хозяин «Petit-Hotel», — говорил он сам себе и прервал свой монолог, заслышав шаги нескольких человек в коридоре. Почти в ту же минуту дверь отворилась.

— Ну, живо! Вас ждут, — сказал служитель, вошедший в сопровождении Казнева и Флоньи.

— Заставить ждать представителей закона — никогда! — ответил любезно носильщик. — Я очень хорошо знаю, как следует обращаться с этими господами.

Все трое вышли из префектуры; на дворе стоял фиакр, в который первым влез Флоньи.

— Садитесь, — приказал Светляк, усаживаясь вслед за Оскаром.

Кучеру уже раньше было сообщено, куда ехать, и потому он быстро выехал со двора и присоединился к ожидавшей на улице карете, в которой сидели судебный следователь, начальник сыскной полиции и письмоводитель. Оба экипажа отправились в путь. Дорогой Оскар Риго сказал Казневу:

— Вы кажетесь добрым малым, несмотря на ваши кулаки…

— Не только кажусь, но и на самом деле таков.

— Не знаете ли вы чего новенького о моем друге Сухаре?

— Он в госпитале.

— Выздоравливает ли?

— Есть надежда.

— Честное слово, очень приятное известие, я многим обязан этому малому. Без него меня укокошили бы, и вам не пришлось бы тогда употреблять против меня свой кулак. Но я скоро схожу его навестить в госпиталь, снесу апельсины и варенье.

— А, вот как! Так вы скоро пойдете к Сухарю? — спросил недоверчиво Казнев.

— Конечно! Не думаете ли вы, что я поселюсь навеки в префектуре или Мазасе? Нет, дудки!

— Так ты воображаешь, что тебя сейчас же выпустят на свободу, рассыплются в извинениях и вознаградят? — возразил со смехом Флоньи.

— Так бы и следовало поступить! — сказал Оскар. — Если запятнали честь невинного, по меньшей мере должны бы его щедро вознаградить. Мне честь дороже денег!

— Все это прекрасно, мой милый, — пробормотал Светляк, — но можешь быть спокоен: правосудие крепко держит тебя и не так-то скоро выпустит! Ты храбро пойдешь все дальше и дальше по этой дорожке и можешь в конце ее весьма легко повстречаться с гильотиной.