Кровавые грехи

— Родственная организация, — поправил Бишоп. — Но главным образом, Убежище было основано, чтобы оказывать краткосрочную помощь. Его детективов обычно вызывают на определенное — короткое время, чтобы оказать содействие уголовному расследованию. Основная часть сотрудников ведет обыкновенную, нормальную жизнь большую часть времени, а работа на Убежище скорей похожа на временные занятия, нежели на постоянную работу.

— Верно, — подтвердила Тесса. — На прошлом задании мне даже не пришлось распаковывать вещи. А в своей нормальной жизни, я создаю сайты. Поэтому мне легко распределять время — работая дома или в дороге на ноутбуке. И отдыхать, когда мне это требуется. То, что надо для человека, ведущего двойную жизнь.

Бишоп кивнул в ответ.

— Для тех же, кто работает в ФБР, все по-другому. И не только потому, что это штатная должность. Быть агентом ООП, означает, что мы — служащие федерального правительства и обязаны следовать всем законам, правилам и регламентам.

— Что иногда создает проблемы, — пробормотал Квентин. — Некоторым из нас.

Сойер подумал, не говорит ли он о себе, но решил не спрашивать. В его длинном списке вопросов, именно этот казался наименее важным.

Бишоп не стал комментировать реплику Квентина, а продолжил:

— Стало очевидно, что нам нужны сотрудники, которые могли бы заполнить брешь между полицейскими и гражданскими. Детективы, знакомые как с уголовным правом, так и с военной тактикой, с сильными инстинктами и способностями к расследованиям и с некоторым экстрасенсорным преимуществом. Люди, способные долгое время работать под прикрытием, с незначительной поддержкой с нашей стороны, либо вообще без нее. А иногда и без официальной санкции.

С губ Холлис сорвался странный звук, а затем она сказала:

— Тебе действительно нравится ходить по краю. Верно?

— Иногда приходится. Нравится мне это или нет, — пожал плечами Бишоп. — Риз, как и остальные наши гражданские сотрудники — лицензированный частный детектив, и его военное прошлое — настоящее.

— И мне нравится работать в одиночку, — сказал Демарко.

— А твоя обычная жизнь? — спросила Холлис.

— На самом деле у меня ее и нет.

Холлис выглядела заинтригованной, но прежде, чем смогла задать очередной вопрос, Тесса потеряла терпение.

— Руби, — сказала она тоном, который невозможно было проигнорировать. — Эта маленькая девочка в беде.

— Прямо сейчас ей не грозит опасность, — обратился к ней Демарко.

— Но ты знаешь, что она в опасности?

Он посмотрел на нее — эти бледно-голубые глаза ничуть не потеплели.

— Они все в опасности. Помнишь, Пророчество Сэмюеля?

— Армагеддон. — Голос Квентина был насмешливым. — Все лучшие пророчества предсказывают Армагеддон.

— Да, — сказал Демарко. — Но разница в том, что Сэмюель в отличие от других пророков, вероятно, попытается осуществить свое Пророчество. Даже если ему придется разжечь пожар своими собственными руками. Или своим разумом.

— Ты ведь не имеешь в виду буквально? — спросил Сойер. — Неужели он может своим разумом вызвать разрушения такого масштаба, что это можно будет назвать Апокалипсисом?

— Боюсь, так и есть.

— Но ты сказал… подожди. Молния?

— Почему нет? Он использовал этот прием, чтобы убивать отдельных людей. Кто может гарантировать, что он не способен собрать и направить достаточно энергии, чтобы уничтожать их в больших количествах?

— Добро пожаловать в наш мир, — пробормотал Квентин.

— Черт, — произнес Сойер. — Без обид, но мне сложно думать об Апокалипсисе. Я никогда не верил в эту часть религиозного учения.

— Я тебя прекрасно понимаю, — сказал ему Квентин. — У меня у самого были проблемы с этим. Но я видел это. Я полагаю.

— Это было твоим видением? — уставилась на него Тесса. — Как Сэмюель уничтожает весь мир?

— Большую часть этого мира. Всех своих последователей. И Руби. Тебя, Кавено и Холлис. Может, это — начало его Апокалипсиса — во всяком случае, мне так показалось. И никто не пытался остановить его.

— И Руби, — неожиданного заговорил Бишоп.

Квентин удивленно поднял бровь.

— Да. И что?

— Ты не включил Руби в число его последователей. Почему?

Отвечая на вопрос, Квентин сказал:

— Не знаю. Судя по всему, она была одним из его последователей. По крайней мере… она сидела у его ног как помощник. Но он убил и ее.

Бишоп нахмурился.

— Ты абсолютно уверен, что видел именно это?

— Нет. Видения — новы для меня, мы оба знаем это. Они длятся всего несколько секунд, и я стараюсь увидеть так много, как только смогу. И запомнить увиденное, потому что пока в них все буквально, а не символично.

— Так что ты видел? — спросила Холлис.

Так как Квентин не рассказывал Бишопу всех деталей видения, сейчас он старался вспомнить и рассказать все. Если он чему и научился за годы своей работы в ООП, так это тому, что детали могут быть очень важны для понимания событий и способностей, и часто именно так и происходило.

— Все случилось возле «природной» кафедры. В воздухе искрилась энергия, ужасные грозовые тучи заволокли небо. И везде лежали тлеющие тела. Сэмюель стоял на гранитном выступе, его руки дымились, Руби стояла на коленях у его ног. И за ним…

— За ним?