Кровавые слезы Украины

В таком плане они перекинулись несколькими пустяковыми фразами. Потом, посетовав на свою судьбу, Рубинов рассказал о причине своего визита.

– Понимаешь, сегодня на заре в Осовецком лесу меня обстреляла какая-то банда. Думал, что богу душу отдам. Хорошо, что кони добрячие, да и ездовой молодец не растерялся, – сбивчиво, волнуясь и явно переживая, начал рассказ финансист.

Алексеев взглянул на него и спросил:

– Кто же этот молодец?

– Мыкола Пичула. Разве не знаете его? С Березников он. Храбрый черт…

Капитан сделал вид, будто ничего не понимает, а Рубинов, затянувшись папиросой, продолжал.

– И знаете, как получилось?.. Не доезжая до мостика, я услышал неестественный шелест листьев, а затем треск сломанной ветки. Сначала слабый, а затем сильный, протяжный свист. Кони насторожились и стали прядать ушами. Пичула остановился. Я за автомат – прислушался. Вдруг Мыкола как закричит и кнутом по крупам коней – раз хлестанул, два, три… Гнедые рванули так, что я чуть не вылетел из повозки. Вдогонку засвистели пули.

Галопом они проскакали почти километр. Слава богу, что пронесло.

– Как, по-вашему, много было бандитов? – спросил Алексей.

Финансист неопределенно пожал плечами.

– Трудно сказать. Видно банда переходящая… Вы знаете, как я испугался, – трудно передать. Да и не мудрено – без ноги, на деревянном протезе, далеко не ускачешь.

После этого Рубинов облегченно вздохнул, затушил папиросу, а потом продолжил:

– Всю дорогу ехал – зуб на зуб не попадал. Не доезжая до хутора Малые Забары, повстречалась девушка в коротеньком кожушке. Такая интересненькая, такая симпатичная, ну прямо красавица. Попросилась довезти до Озерска. Мы подумали, что она – связная и специально подослана к нам. Не взяли, а надо было бы привести ее к вам – узнать, что за птичка.

– Да, незавидно попадаться бандитам в лапы, – посочувствовал начальник разведки, но если…

Он не дал офицеру договорить.

– А вы думаете, что эти гады не знают, что я восточник. Только попадись к ним, и пикнуть не дадут – раз и на гильяку. На ветке повесят.

Капитан заметил, что эти слова он произнес с оттенком особой обреченности, а поэтому счел необходимым возразить.

– Оуновцев не интересует, где кто родился. Раз человек поддерживает советскую власть – значит, он их враг и его надо уничтожить.

– Но на что они все-таки надеются? Ведь теперешняя власть проявила к ним акт великодушия. Тот, кто приходит с повинной, тому прощаются старые грехи… Почему они не выходят из схронов подполья?

– Основная масса давно вышла, – ответил Алексеев собеседнику. – С повинной сейчас являются колеблющиеся, ну а главари все еще раздумывают. Видно, крови на руках у них много не отмытой… В том числе и свежей. Фанатичность тут не в характере – она у них событийная и только. Понимают, что за конкретные злодеяния надо конкретно и отвечать.

Рубинов настороженно посмотрел на капитана.

– А что будет с теми, кто не явится? С ними что будет, что их ожидает?

– Главари останутся одинокими волками. Будут блудить по лесам, пока их не истребят.

– Не завидую вашей работе, – прервал он офицера. – Да, вам приходится иметь дело с серьезным противником, знающим и местность, и людей. И нет от бандюгов покоя. Все дни у вас в напряге – и семью забудешь.

– Да, ничего тут не поделаешь… Война бывает и после войны.

Он перебил капитана в очередной раз и, с подчеркнутой вежливостью, заметил:

– Понимаю, понимаю, но в восточных областях все же спокойнее. Небось, не один раз вспоминали родные места?

– Вспоминать не приходится. Я каждый день встречаюсь с малой родиной. Я ведь уроженец этих мест, – поправил Алексеев Рубинова.

Финансист поднял, а скорее, резко вскинул брови и с заметным смущением посмотрел на офицера.

– Разве?..

– Да. Я из Ровно.

– Неужели? Это для меня открытие. Почему же вы никогда не зайдете к нам? Это бы принесло столько радости моей жене… Она ведь у меня уроженка Луцка – выходит, ваша землячка. Учительница. Великолепно играет на пианино. Так что заходите, будем рады.

Прощаясь с Алексеевым, он спросил:

– Как, по-вашему, стоит ли обращаться в райком партии, чтобы мне заменили село. Хочу поближе к Осовецку. Приходится ездить на край света. Разве нет кого покрепче здоровьем. У местного руководства странное понятие: раз восточник – поезжай в дыру. Нет, серьезно, оставаться на старом месте я больше не могу.

Алексеев пообещал поговорить с секретарем райкома. Пожимая руку на прощанье, Рубинов еще раз напомнил о своем приглашении…

Он ушел, а через час Алексееву позвонил лейтенант Урусов и сообщил страшную новость: в Осовецком лесу нашли убитыми секретаря райкома комсомола Дусю Ничипорук и врача районной больницы Константина Сергеевича Слудчака.

– Значит, Рубинов был прав, – подумал разведчик, – в Осовецком лесу действительно орудует банда.

Вечером об этом уже знал командир полка, вернувшийся из одного из батальонов.

Прошло две недели. Позвонил Сидоров.

– Ну как дела, капитан, как настроение? – дружелюбно спросил он. – Что-то спокойно в ваших краях. Не скучаешь?

– Вы прекрасно понимаете – скучать не приходится. Это затишье может оказаться перед бурей.