Кровавый источник

— Помнишь, как ты заболел в Москве после Врубеля? Кричал в бреду: «Мама, не носи это кольцо!» Забавный был мальчишка. А я вот до сих пор ношу. А как в открытки играли? Ты, конечно, выигрывал. В твоем музее всегда оказывалось больше картин.

— Теперь у меня настоящий музей, — похвастался Володя.

— Ну да? Ты все еще собираешь? А в Эрмитаже часто бываешь? В Русском? Боже, как я давно там не была! Целую жизнь!

— Я тоже, — признался он, — в последнее время чаще приходилось бывать в Париже и Мадриде, чем в Питере. Надо признаться, что Лувр и Прадо тоже неплохие музеи… Хочешь, я тебе их покажу?

— Куда мне! — махнула она рукой. — Для путешествий я уже стара! Поеду разве что на тот свет, когда Бог призовет!..

«Опять кокетничает!» — подумал он и покачал головой.

— А мы тут не скучали! — встретил их в прихожей Балуев. Он решил, что Володя уже раздобыл где-то новую няньку, и позавидовал его расторопности.

Колька стоял тут же и стеснялся незнакомой женщины. Отец взял его на руки, поцеловал и тихо спросил:

— Ну, как ты?

Мальчик не ответил, а лишь косо посмотрел на Тенишеву.

— Он все знает, — предупредил Геннадий, — и мужественно переносит…

И тут Колька не выдержал и разревелся прямо на руках у отца.

— Что вы, мужики, понимаете в детской психологии! — заявила «новая нянька» и взяла инициативу в свои руки: — Дай мне ребенка! Иди ко мне, маленький!

Колька отвернулся от нее.

— Это твоя родная бабушка, — объявил отец и спустил его на пол.

— Давай знакомиться, — предложила она. — Как тебя зовут? Коля? А меня — баба Нина. Ты сейчас будешь моим экскурсоводом. У вас, как я погляжу, тут целый музей! Коленька мне все покажет! — Она взяла мальчика за руку, и он повел ее в детскую, чтобы удивить новоиспеченную бабушку шумом прибоя и стрельбой из ружья по диковинным рыбам.

— Я тебе еще нужен сегодня? — спросил Геннадий, когда бабка с внуком удалились.

— Да, — коротко ответил Мишкольц, и они перешли в гостиную. — Твои соображения по поводу происшедшего?

— Пока никаких, — честно признался Балуев, — одно только ясно — это был Фан.

— Зачем она вышла из дома? Вот что я хотел бы знать.

— По всей видимости, это произошло спонтанно. Она позвонила Кате и просила ее приехать на такси.

— Чего вдруг?

— Очень странно. Может, ей кто-нибудь позвонил с целью выманить из дома?

— Тогда бы это произошло не в нашем подъезде, — догадался Мишкольц. — Скоре всего, она сама куда-то сунулась. Не нравилась мне ее вчерашняя прыть!

— Думаешь, Поликарп?

— Возможно.

— Но мы ведь вчера ее отговорили? По-моему, доводы были чересчур убедительны.

— Это было вчера, Гена. Сегодня вполне могло что-то измениться.

— Что ты предлагаешь?

— Я хочу позвонить Карпиди.

— Прямо сейчас?

— Прямо сейчас. — По всему было видно, что Мишкольц уже пришел к твердому решению, и все же Балуев предостерег:

— Дров не наломаем? Похоже, Фан сменил хозяина.

— Я тебя, Гена, не узнаю. Ты всегда был сторонником активных действий. А встреча с Поликарпом, думаю, не помешает. Если он тут ни при чем, то ему все равно будет полезно узнать, что Фан в городе.

— Хорошо, звони, — не упорствовал больше Геннадий.

Владимир Евгеньевич разыскал в справочнике домашний телефон Карпиди и набрал номер. Ответил грудной женский голос:

— Одну минуточку. Он в ванной. Может, перезвоните, или это срочно?

— Срочно.

— Тогда я передам ему трубку туда.

Через несколько мгновений в трубке послышался шум воды, сквозь который прозвучал, как показалось Мишкольцу, испуганный вопрос: «Кто?» Женщина ответила: «Не знаю». — «Дура! Сколько раз говорил — спрашивай, кто звонит!» Она промямлила что-то невразумительное. Тут же смолкла вода, и в трубке зычно раздалось:

— Алло!

— Это Мишкольц. Добрый вечер!

— Ого, какие люди! — закричал Поликарп. — Здравствуй, Володенька, здравствуй!

Они были едва знакомы, поэтому такое горячее приветствие несколько обескураживало.

— Я бы хотел с тобой встретиться, — без дальних рассуждений начал он.

— Хорошо. Где, Володенька? Когда?

— Сегодня, — тоном, не терпящим возражений, сказал Мишкольц.

— Ты хочешь официально?..

— Я хочу переговорить с глазу на глаз.

В трубке установилась мертвая тишина, потом Поликарп воскрес:

— Ты будешь один?

— С помощником. Без охраны.

— Тогда приезжай прямо ко мне. Адрес у тебя есть?..

Карпиди жил на окраине города, в частном секторе. Этот район Мишкольц знал плохо, поэтому пришлось поплутать, прежде чем они наткнулись на двухэтажный каменный особняк с чугунной оградой. В темноте дом напоминал здание сельской школы. Выглядел довольно скучно, без прикрас. Кругом стояли ветхие деревянные постройки, которые только усугубляли мрачное впечатление. Во дворе дома Карпиди торчала одинокая сосна. За поселком чернел лес, за лесом на много километров тянулось кладбище. Узенькие, плохо асфальтированные улочки поселка не освещались. И лишь луна сквозь набегавшие облака изредка загоралась над вотчиной Поликарпа.

— Декорации в манере Хичкока, — заметил, вылезая из машины, Балуев.