Кровавый источник

Они не стали заезжать во двор дома, в подвале которого располагался склад.

— Слушай меня внимательно, — обратился Балуев к шоферу. — Ты сейчас пойдешь туда и спросишь, как тебе найти Мишу Гордеева. Если вдруг он окажется там, скажешь, что с ним хотят поговорить, и приведешь его сюда. Если его там не окажется и тебя спросят: «Зачем он вам нужен?..»

— Придумаю что-нибудь, — перебил его шофер. — Например, Мишуня проигрался в карты и теперь прячется от меня.

— Ты идиот? — серьезно поинтересовался Балуев. — После такого признания тебе вообще ничего не скажут.

— Тогда наоборот, — быстро сообразил шофер, — я проигрался Мишуне и хочу вернуть долг.

— Это, пожалуй, будет лучше, хотя не совсем правдоподобно. При чем тут склад? Скажи, что хочешь предложить ему выгодную сделку, но не знаешь, как с ним связаться.

— Добро, начальник. Я пойду?

— Иди!

Шофер вернулся очень скоро, не прошло и десяти минут. Он плюхнулся на свое сиденье и расхохотался.

— Что случилось? — не понял Геннадий.

Шофер протянул ему на ладони какой-то ключ.

— Что это? Прекрати смеяться!

— Ключ от Мишуниной квартиры! — захлебывался смехом тот.

— Как он у тебя оказался?

— Там сидит толстенная бабенция, — начал рассказывать шофер. — Я вхожу, говорю, так, мол, и так. А Она мне, дура: «Вы, наверно, брат Михаила Аркадьевича? Гриша?» — «Так и есть, — говорю, — братан!» И тут она давай передо мной отчитываться. Михаил Аркадьевич уехал на неделю по делам. Скоро уж должен вернуться. И строго наказал: «Если брат Григорий из Нижнего Тагила нагрянет, передай ему ключ от квартиры». Сует она мне ключ, да еще комментирует: «Надо же, как вы с братом похожи! Прям одно лицо!» Вот ненормальная!

Балуев забрал у него ключ и вновь вытолкнул водителя из машины.

— Сбегай-ка еще раз туда! Уточни, какого числа он уехал.

«Везет же дуракам! — размышлял Геннадий, глядя вслед парню. — Он даже оказался похож на этого Мишуню! Теперь у меня есть ключ, но нет адреса. Адрес можно узнать по телефонной книге. А зачем мне проникать в его квартиру? Я что, грабитель? Что мне там искать, в его квартире? Куда важнее сообщение о брате, который должен приехать из Нижнего, и ведь Иван Иваныч, то бишь А. Р., назвал этот город лондонскому зазывале. А это уже теплее».

— Двенадцатого, Геннадий Сергеевич! — бросил через оконце запыхавшийся шофер и, усевшись за руль, добавил: — Говорит, был сам не свой, какой-то взволнованный. Не сказал даже, куда едет. А обычно всегда сообщал.

«Двенадцатого числа пропала Ксения Обабкова, — быстро соображал Балуев. — Наверно, это его видела тогда Степанида Ивановна, хозяйка Ксюши, когда он нервно вышагивал под окнами. В таком случае, сразу возникает несколько вариантов. Миша узнал, что Ксении угрожает опасность, и решил ее спрятать. Это первый вариант. Второй: у Миши у самого рыльце в пушку и надо заметать следы, тогда студентке Обабковой крышка! И последний — их обоих устранил А. Р. как ненужных свидетелей. Пожалуй, есть резон покопаться в квартирке Мишуни!»

Гордеев жил в новом микрорайоне, и они долго плутали среди похожих друг на друга корпусов, пока не нашли его дом.

На этот раз Балуев оставил парня в машине. Он поднялся на лифте на восьмой этаж. Перед тем как открыть незнакомую дверь, два раза позвонил — на всякий случай. Убедившись, что внутри никого нет, ловким движением сунул в замочную скважину ключ и через секунду уже затворил за собой дверь, будто всю жизнь был профессионацом-домушником.

Уже в прихожей Геннадия ждал сюрприз. На стене висело послание, прикрепленное кнопкой к обоям. Гордеев обращался к брату:

«Гринь!

Ты, наверно, удивишься, когда не застанешь меня в городе. Прости, что так получилось, но у меня не было другого выхода. Я ушел в подполье. Так надо.

Почему, объясню потом. Тебе тоже лучше не задерживаться здесь. Остерегайся Фана!

Минька».

«Фан! — чуть не подпрыгнул от радости Гена. — Даю голову на отсечение, что это кликуха А. Р.! Значит, Минька все-таки скрылся? Ушел в подполье вместе с Обабковой? Неплохо, если это на самом деле так. Тогда девочка еще, возможно, жива. Если, конечно, Фан дал им уйти. А он не похож на того, кто допускает промашки!»

Балуев заглянул в единственную комнату. Там царил беспорядок. Было ясно, что хозяин торопился и забыл не только вытереть пыль со шкафов.

Внимание Гены привлекла валявшаяся на диване фотография. На ней была изображена красивая брюнетка, похожая на кинозвезду, с распущенными волосами и смеющимися, плутоватыми глазами. Она стояла во весь рост в ярко-красном купальнике, бронзовая, как египтянка. Вдали виднелся кусочек моря, а под ногами красавицы — белый песок. Внизу надпись по-испански «Коста-Брава. 95». На обороте уже по-русски: «Миньке на память от Анхелики».