Кровавый круиз

Паром скользит по поверхности Балтийского моря все медленнее.

Монотонный звук пожарной сигнализации звучит в ушах умирающего молодого мужчины и преследует его да самого погружения в вечную темноту. Его затащили в один из узких коридоров под автомобильной палубой. Он уже не чувствует, как новорожденные рвут его на части, как дерутся между собой за его кровь. Он только слышит чавканье и пожарную сигнализацию снова и снова, но звук как будто отдаляется и становится все тише.

Новорожденные на автомобильной палубе забеспокоились, их напугал звук сигнализации. Женщина с темными волосами чувствует, как изменился характер вибрации двигателей. Она знает, что теперь ей нужно торопиться. Об этом говорили на собрании для персонала. Когда паром остановится, можно будет спустить на воду спасательные шлюпки. Во внешнем мире заметят, что на пароме что-то произошло. Она должна закончить свое дело до того, как на «Харизму» попадут другие люди, до того, как зараженные смогут покинуть корабль.

Сигнализация ревет в барах и ресторанах, в коридорах, там мигает аварийное освещение. Несмотря на сильный порывистый ветер, ее слышно снаружи на верхней палубе и, конечно, во всех каютах, где прячутся пассажиры. Кто-то из них приоткрывает двери. Люди выглядывают в коридоры. Пытаются понять, что происходит и что им делать дальше. Многие остаются на месте, смотрят в окна на занимающуюся зарю и ищут признаки того, что судно тонет.

Новорожденный, который когда-то был капитаном, царапает ногтями внутреннюю сторону двери рубки.

Рев сигнализации достигает слуха новорожденных в столовой для персонала, пробуждает инстинкты, сохранившиеся у них со времен многолетней работы на борту, и мысли, которые они не могут сформулировать в своем новом состоянии. Медсестра Раили нашла хлебный нож с ярко-желтой пластмассовой ручкой. Она вонзает лезвие себе в ухо и прокручивает, пока не перестает слышать этот навязчивый вой. Она почти не чувствует боли, потому что она ничто по сравнению с голодом.

Вой сигнализации пробуждает одну из новорожденных в спа-центре. Она лежит в бассейне с гидромассажем лицом вниз. Ее глаза открыты под водой. Она страдает, но она привыкла к боли. Ей удается поднять голову над гладкой поверхностью воды. И она оглядывается вокруг в поисках источника ненавистного звука.

На той же палубе почти совсем рядом стоит Адам и рассматривает план судна на стене. Он приложил руку к стеновой панели из имитации дерева цвета махагон и слушает, как затихают моторы. Вспоминает, что машинное отделение находится рядом с автомобильной палубой. Это единственное место, где он не искал свою мать. Адаму кажется, что он понимает: остановка двигателей – ее рук дело. Он ведет пальчиком по плану, показывая тот путь, который ему предстоит пройти, чтобы попасть на палубу для автомобилей. Он объяснит матери, почему он все это сделал. Он поступил так в том числе ради нее. Ей всего лишь нужно освободиться от устаревших предрассудков. Адам достает из кармана ключ-карту и идет к лестнице.

Первый человек, которого заразили на борту, сидит в камере вытрезвителя, зажав уши. Кричит, чтобы перекричать сигнализацию. В соседних камерах тоже проснулись люди. Они зовут на помощь и стучат в двери, но никто не приходит.

В номере люкс бывшая поп-звезда ходит кругами и бьет лампы. Слабый дрожащий свет раздражает глаза. Пол под ногами больше не вибрирует. «Харизма» не придет в порт Турку. Это несправедливо. Дон убежден, что это сделали те, кто смог убежать из столовой. «Все должно было идти совсем не так. Надо было убить мать Адама. Надо было убить их всех…» Сигнализация ревет и ревет, прерывая мысли Дана.

Пары бензина заполнили всю палубу для автомобилей. Женщина с темными волосами все быстрее работает ледорубом. Она очень сосредоточенна. Бензин попадает ей на платье, течет по полу. Дизельное топливо прыскает из бака грузовика. Опять воет сигнализация. Женщина едва выносит этот звук. Но скоро это закончится. Все скоро закончится.

Марианна

– Я задыхаюсь, – пыхтит Марианна. – Я не могу дышать.

Она тяжело дышит. Виснет на руке Мадде. Голова страшно кружится от недостатка кислорода. Как она ни старается, ей не удается протолкнуть в легкие достаточное количество воздуха. И она пытается понять, это свет в коридоре мигает или она сама падает обморок.

– Осталось немного, – уговаривает Мадде.

– Я хочу выйти на воздух, иначе я задохнусь, – стонет Марианна.

Все так резко изменилось. В паузах между сигналами стоит мертвая тишина. Под ногами больше не вибрирует. Это так же непостижимо, как если бы перестала вращаться Земля, потому что «Балтик Харизма» – это весь ее мир сейчас.

Рядом плачет Мадде, по ее щекам текут крупные слезы, но Марианна не может заплакать. Она оглядывается через плечо. Кажется, их никто не преследует.