Кровавый пасьянс

Его подельники, отирая разбитые физиономии, отряхиваясь, поднялись на ноги. Они не собирались шутить — у каждого в руке вдруг оказалась короткая арматура с резиновой ручкой. И снова завизжали тормоза. Сергей оглянулся. Широкий БМВ, чуть не влепившись в зад араховской «приоре», разом раскрылась — из всех дверей полезли боевики-азиаты, в пиджаках и с пистолетами.

Бах! Бах! Бах!

Шквал огня обрушился на китайцев. Парень с пистолетом, пробитый пулями, дергался, отлетая к забору. Уже мертвый, он стрелял куда-то в небо. Другие китайцы бежали. Сергей лежал, вжимаясь в землю. Девка визжала пронзительно, на всю округу.

— Успокойся! — Боевики схватили девку за руки и поволокли к машине.

В затылок Сергею уперся ствол пистолета. «Зачем я полез в эту заварушку?»

— Ты тоже! Вставай!

Его рывком поставили на ноги, нагнули голову и толкнули в салон — он упал на чьи-то колени, упершись лицом прямо в задницу китаянки, лежавшей тут же и рыдавшей. БМВ, ревя двигателем, сорвался с места.

— Стой! Стой! Эй! — различил Сергей крик Арахова.

— Утихни! — И вдогонку грянул выстрел:

— Бах!

Сергей втянул в себя воздух, вместе с пряным запахом неподмытой девки. Неужели убили Арахова? Нет, забавлялись — вслед за выстрелом неудержимо понесся смех.

Отсмеявшись, сразу заговорили не по-русски. Вьетнамцы! Сергею невозможно было пошевелиться. Все тело его болело, сжатое со всех сторон. «Терпи», — твердил разум, но тело отказывалось. Он пошевелился.

— Лежи спокойно.

БМВ встал. Сергея толкнули. Он с готовностью рванулся назад и вывалился в открытую дверь на грязную землю. Следом полезла девка, чуть не ударив Сергея в лицо каблуком. Боевики вышли, подхватили Сергея за воротник куртки и повели к открытым воротам автостоянки. Где он находился, Сергей понятия не имел. Высокий забор скрывал длинное одноэтажное здание с узкими окнами. Девке надавали по щекам и увели в маленькую дверь под вывеской «Автомойка». Сергея же, молча подталкивая в спину, направили к железной двери, рядом с которой по оштукатуренной стене мелом были выведены иероглифы и русский перевод: «Спортзал».

Сергей вошел в темный узкий коридор. Его провели мимо приваленного к стене старого бильярдного стола — в ногах прыснули в дыру в стене две серые крысы. За поворотом коридор уперся в ажурную стеклянную дверь. Шедший впереди боевик отворил дверь, и Сергей оказался в освещенной красными фонариками комнате. Сергей с удивлением огляделся — убранство комнаты было в юго-восточном стиле: шелковые драпировки с золочеными драконами и стеблями бамбука, высокие фарфоровые вазы на полу, подушки, плетеные циновки. В темном углу в кресле под балдахином из тяжелого шелка с золочеными кистями сидел худой мужчина-вьетнамец с надменно сжатым ртом. Один из боевиков подошел к хозяину комнаты и что-то сказал ему на ухо. Тот хрипло засмеялся и коротко взмахнул маленькой рукой. Все боевики быстро вышли.

— Хе-хе-хе. Вступился за китайскую проститутку? Но ты же не китаец. И не кореец.

— Что? — Сергей не понимал, кто с ним говорит и каков смысл его слов.

— Ты не кореец. Ты сын Хо Цуна. Ты вылитый Хо Цун в молодости.

— Кто вы?

— Я Хэн Хан, отец молодой женщины, которую ты ищешь.

— Я Сергей Ли, агент Особого специального управления ФСБ.

— Наслышан. Ли, да-да — это тот летчик. Я помню его. Ему нравилась Зина. Как мы тогда говорили, Зи-На. Мы тогда плохо говорили по-русски. Хе-хе.

— Вы знали мою мать? — Сергей шагнул к хозяину вьетнамской мафии.

— Знал. Она работала в больнице, которая обслуживала наш сельский округ. В нашей деревне была эпидемия лихорадки. Русские врачи творили чудеса. Особенно Зи-На. Она отпаивала нас лекарствами, колола шприцом — не брезговала лечить изможденных крестьян. Мы очень любили и уважали нашу Зи-Ну. Значит, она вышла замуж за летчика… — Хэн Хан задумчиво покачал головой.

— Вы сказали, я похож…