Кровавый скипетр

Воеводы оценивающе взглянули на юношу, некоторых удивили его прыть и наглость советовать что-либо царю без его разрешения. Даже шуринам государей этого не позволено! Но Иоанн выслушал его и оглянулся на присутствующих:

– Ну что вы думаете об этом?

– Если идут крымцы с войной на нас, то негоже вперед идти на Казань, – решительно заявил после недолгой паузы Иван Мстиславский.

– Но войско раскалывать сейчас нельзя! – возразил Михаил Воротынский. – И поход отменять тем более!

– Нужно продолжать марш к Коломне, – добавил Владимир Старицкий. Не задумываясь, Иоанн постановил:

– Верно, идем дальше. И ждем. Может, пустые слухи, не сунутся крымцы к нам. И стоять, ждать вестей времени нет. Разошлите гонцов, пусть велят воеводам южных земель следить денно и нощно за границами! В Коломну пущай приносят мне известия! Там и решим, как дальше идти…

Вскоре войско снова продолжило марш. Через полтора дня впереди показалась Коломна…

Коломенские поля были усеяны шалашами из ветвей и соломы. Воины делали их широкими, чтобы смогли сразу уместиться туда несколько человек. Но в них прятались только днем от беспощадного солнца. Ночью же спали на земле под открытым небом. Тысячи костров горели во тьме всюду и уходили куда-то за горизонт. Многочисленные кони, привязанные, стояли тут же, щипая траву.

Местные жители жаловались, что их колодцы почти опустошены страдающим от зноя войском. Все луга изъедены конями. Многие недосчитывались своей домашней скотины.

В окружении плотной охраны стоял богатый, высокий царский шатер. Там теперь жил Иоанн, тут же и была его ставка. В безмолвном ожидании находилось войско. Со дня на день должен был явиться гонец с донесением о движении крымских татар.

Иоанн молился часто, много работал над бумагами, приказав никому к нему не являться, если нет важных известий. Было видно, что промедление и неопределенность его раздражают. Ведь теперь он должен вернуться в Москву с победой. Или не вернуться вовсе…

Наконец прибыл гонец, сообщивший, что огромное войско крымцев идет к Коломне через Рязань, навстречу русскому войску. Тут же был созван совет, на который явились все воеводы, участвующие в походе. Перед ними на широком столе была разложена карта с изображением городов Русского царства, Казани и других ханств. Иоанн дал воеводам волю слова, каждого внимательно выслушивал, но ничего не говорил.

Сначала обсуждения дальнейших действий проходило мирно, но потом воеводы принялись кричать, едва сдерживаясь, чтобы не вцепиться в глотки друг другу. Государь исподлобья смотрел на эти пререкания, не вмешиваясь, словно дивясь извечной боярской борьбе и ненависти, которая проявляется не только в местничестве, но и в ратном деле. Молчали лишь некоторые – Захарьины, Курбский, Юрий Пронский, Мстиславский, Адашев, Михаил Воротынский, который вдруг поднялся, желая молвить слово. Иоанн вскинул правую ладонь, и спорившие постепенно замолчали.

Михаил Иванович склонился над картой и проговорил:

– Здесь нужно войскам нашим разделиться, государь! Надо продвинуть полки так, чтобы возможно было занять важнейшие переправы на реке Оке, через которую и пойдут крымцы. Но в то же время и прикрыть Коломну, Москву, Тулу и к Рязани успеть на помощь подойти!

– Если встанут они на Оке, то там и дадим им решительный бой, – сказал Мстиславский, хмурясь.

– Поляжем все, если поодиночке будем их встречать, – добавил Дмитрий Хилков.

– Государь, молю тебя снова, отойди со своим полком к Москве, – шепнул Иоанну Никита Захарьин, но царь даже не обернулся к нему.

– Потому и говорю – пройти так, чтобы смогли прикрыть друг друга, – ответил Хилкову Михаил Воротынский.

– Мы точно не можем знать, сколько крымцев, и куда именно они идут! Не бегать же за ними со всем полком! – сказал Иван Шереметев, глядя на Воротынского.

– Вот именно. Потому нужно основным нашим силам стоять здесь, дабы вовремя можно было и Москву защитить, и у Коломны «гостей» наших встретить. – Мстиславский поднялся со своего места и, поглаживая свою черную острую бородку, задумчиво глядел на карту.

– Эх, жалко, срывают поход! Уже бы через пару недель у Казани стояли, – вздохнул Василий Серебряный.

– Но и идти мы тоже не можем дальше, пока они шастают по нашим землям! Мы Казань будем брать, а крымский хан города и деревни зорить! – ответил Иван Шереметев.

После недолгих совместных рассуждений предложили воеводы план действий: Большой полк Мстиславского и Михаила Воротынского отходил назад, к Ворсино, для защиты Москвы; полк Правой руки Щенятева и Курбского – к Рязани, в Каширу, Передовой полк Пронского и Хилкова для прикрытия Правого – к Ростиславлю[29], полк Левой руки Микулинского и Плещеева прикрывал Коломну, в которой оставался стоять Государев полк. Иоанн согласился с таким планом и велел его выполнять, добавив, что будет продолжать ожидать известия о продвижении крымцев.

– Я хочу знать о них все – кто ими командует, сколько их, куда идут, какому из наших городов угрожают и прочее! – заявил Иоанн и с тем отпустил своих воевод.

Глава 4