Кровби. Книга 1

— Только попробуй еще вытворить что-то в этом же духе, и ты пожалеешь о том, что тебя вообще соткали, — угрожала ему Лори. — Я тебя изгрызу на мелкие кусочки, а остатки скормлю голодной моли. Ишь ты, распоясался он тут! Ты просто плохо меня знаешь, а то вел бы себя тише воды, ниже травы. Если с головы моей хозяйки упадет хотя бы один волос, то на своей карьере можешь поставить жирный крест. Да что там карьера! Можешь смело ставить крест на самой своей жалкой и ничтожной жизни!

Ковер тут же смекнул, что связался с непростыми жителями Кровби, а с важными персонами. Его поведение тут же резко изменилось. Во-первых, он заметно снизился и полетел медленнее, благодаря чему седокам стало теплее. Во-вторых, он любезно предоставил им возможность выпить прохладительные напитки, выставив напоказ несколько видов коктейлей и соков. Однако после всего происшедшего ни у кого не было ни малейшего желания воспользоваться показной добротой хамоватого Ковра.

— Так-то лучше, — важно заявила Лори. — Однако я поспособствую, чтобы этот инцидент стал известен мистеру Ковгэнсу. В лучшем случае тебя сошлют на междугородние перелеты или постелют на пол в Бронелсе, ну а в худшем тебя отдадут на съедение моли или лишат волшебной силы.

Ковер от страха несколько раз поменялся в цвете и заискивающе пролепетал:

— Я очень извиняюсь за свое поведение и прошу у вас прощения. Я больше никогда не буду вести себя подобным образом. Умоляю вас, не говорите ничего мистеру Ковгэнсу! Я больше так не буду!

Голос его задрожал, а бахрома увлажнилась слезами. Элизабет стало жаль Ковер, и она, погладив его по густому ворсу, примирительно сказала:

— Ладно, Лори, хватит его запугивать. Давай простим его, тем более что он, похоже, понял свою ошибку.

— Конечно, понял! — поддержал её Ковер.

— Ты слишком мягкосердечна, — пробурчала недовольно Лори. — Однако он настолько испуган, что едва ли станет когда-либо озорничать вновь. Ладно уж, забудем о его шалостях. Однако это последнее предупреждение! — обратилась она к Ковру. — Еще услышу, что ты взялся за старое, и я припомню тебе этот случай! Можешь быть уверен, у меня хорошая память!

Остаток полета прошел в гробовом молчании. Вскоре появились башни Тэмерона, и Ковер начал снижаться. Он осторожно и деликатно высадил своих пассажиров, причем пред Элизабет он ещё раз десять извинился и помог ей сойти с себя, распластавшись по земле и одним углом поддерживая её под руку.

Тяжелые ворота Тэмерона торжественно открылись, пропуская путников внутрь, чтобы поспешно закрыться за их спинами. Как ни странно, в коридорах замка царили тишина и покой, что было крайне не характерно для этого времени дня в воскресенье, когда у учеников не было занятий, и они предавались отдыху.

Отступив, пингвины скрылись за поворотом, а девушка вошла в ветролифт. За считанные секунды он домчал её на уровень, где жил мистер Ковгэнс. Девушка замерла в нерешительности перед тяжелой дубовой дверью, ведущей в покои волшебника. Стучать в дверь не пришлось, — профессор сам открыл ее и, стоя на пороге, встретил девушку.

— Здравствуй, дочка, — профессор нежно обнял Элизабет. — Заходи, родная.

Элизабет не заставила себя долго упрашивать, и смело вошла в комнату. Запах воска с примесью терпкого дыма непонятного происхождения вскружил голову девушки. Она прошла вслед за волшебником и села в кресло, стоявшее у окна, любезно предложенное им. Мистер Ковгэнс остановился и задумчиво посмотрел в окно, давая юной особе возможность собраться с мыслями.

— А куда делись все ученики Тэмерона? Я никого не встретила в замке, — нарушила тишину Элизабет, задав вопрос, не дававший её покоя. Неужели что-то случилось в Тэмероне, пока её не было?

— Просто я решил организовать банкет, чтоб никто не видел, в каком виде тебе пришлось сюда явиться, — улыбнулся одними глазами профессор. — Я очень ждал тебя.

Он подошел сзади к креслу, на котором сидела Лиз, и по-отечески похлопал девушку по плечу, пытаясь придать ей уверенности. Девушка прижалась щекой к теплой руке старца, ощущая прилив спокойствия. Появилась уверенность в том, что пока профессор рядом, с ней ничего не может произойти плохого. Все горести и печали пройдут. Все будет хорошо.

— Мистер Ковгэнс, Эббэт Дорман пытался напасть на меня в Тэмергоре! — скороговоркой стала рассказывать Элизабет обо всех злоключениях. Она настолько была взбудоражена, что начала запинаться.

— Ты уверена в этом, девочка? Это серьезное обвинение. Подозреваемому придется ответить по всей строгости правил Кровби, — нахмурил брови старец.

— Если это не Дорман, то кто этот негодяй, который пытался напасть на меня? — искренне удивилась Элизабет. Других подозреваемых у нее не было, и потому она даже и предположить не могла, что это мог быть кто-то другой, а не Эббэт.