Кровные чары

– Поймите, необходимо выяснить, насколько вы можете быть честной, чтобы понимать, сколько правды в ваших словах. Ведь у нас допрос.

– Именно! Допрос! – Стефани рассердилась. Он почти что назвал ее лгуньей. Девушка шагнула к нему, руки сжались в кулаки. Взгляд упал на стол, где лежали аккуратно разложенные бумаги и перья. Захотелось сбросить их, растоптать, разлить чернила. Но вместо этого она процедила: – Вы интендант. Вы должны уметь отличать правду от лжи, а если не умеете, так это ваша проблема. А я не собираюсь раскрывать причины своего поведения. Тем более слушать, что веду себя как-то не так. Задавайте вопросы по существу.

– Мадемуазель, примите мои извинения за настырность, но это был вопрос по существу. Я поинтересовался, почему вы решили вылить лекарство, потому что хотел знать причину поступка. А вы начали рассказывать не о причине, а о том, почему избрали такой способ избавиться от него. По факту вы так и не ответили на мой вопрос.

Эдриан сидел неподвижно, как гора. Уголки рта так и норовили дернуться и выдать улыбку, но он держался.

Стефани ненавидящим взглядом уставилась на мужчину. Она поводила нижней челюстью из стороны в сторону, чувствуя себя глупо. Девушка хотела ответить ему что-нибудь гадкое, изощренное и язвительное. Возможно, даже обидное, чтобы заставить его мучиться так же, как он – ее. Но никаких слов на ум не пришло. А желание перевернуть все вверх дном усиливалось. Если бы Стефани могла, она бы сожгла его бумаги взглядом.

– Я решила, что не буду принимать лекарство, так как у меня от него кошмары, – недовольно проворчала Стефани, и тут ее осенило. Вперев руки в бока, она деловито добавила: – Между прочим, месье, я ответила на ваш вопрос. Вы спросили, почему я решила вылить лекарство в окно, и я ответила. Вы не спрашивали, почему я не стала его пить.

– Разве? – удивился Эдриан, стараясь выглядеть спокойным, но внутренне растерявшись. Неужели он что-то перепутал?

– Записывайте вопросы на бумагу, как положено. Может быть, тогда вы не будете забывать, о чем спрашивали.

Взгляды встретились: зимнее небо против сочной зелени. Стефани ощутила вкус победы. Она выиграла эту партию, и ему придется признать поражение.

Эдриан театрально отложил перо.

– Протокол буду читать не только я, – сухо заметил он.

– И?

– Вы подслушивали чужой разговор, стараясь не обнаружить себя. Допустим, это действительно связано с преступлением. Тогда это очень важно. Но вдруг… что более вероятно… этот разговор не касался никаких темных делишек. Тогда, если это говорили дворяне, один из них может счесть себя оскорбленным и заявить об этом вашему отцу. Может возникнуть нехорошая ситуация. А если это человек из сословия попроще… из ремедистов госпиталя. Он просто назовет вас сплетницей и будет жить дальше, а последствия такого неблаговидного поступка закрепятся за вами до конца жизни.

– Так не бывает… – запротестовала Стефани, прекрасно понимая, что он прав. Репутация, как новое платье: не убережешь – потеряешь навсегда.

– Бывает. – Интендант вскинул брови.

Повисло тягучее молчание, во время которого девушка старалась взять себя в руки. «Нет, как он смеет так говорить со мной? Это унизительно!» Обескураженная донельзя, она вернулась обратно на место и уставилась в окно, чтобы больше не видеть самодовольное лицо, которое немало ее раздражало.

«Я должен извиниться? Или нет…» Эдриан изучал юную особу, которая невероятно крепко держалась. Не плакала, не топала ногой, почти не повышала голос. Такая выдержка поразила его. Частенько молодые аристократки любили выставлять свои обиды напоказ, тем самым пытаясь манипулировать мужчинами. Но тут… «Глотка демона, из какого теста ее слепили?»

– Давайте опустим детали касательно вашего решения не пить лекарство и продолжим, – деликатно начал он. – Что произошло дальше?

– Когда я открыла створку, то внизу увидела… животное, – как заговоренная произнесла Стефани, уставившись в одну точку. – Два огромных желтых глаза с кровавыми прожилками, черно-бурая шерсть. Я не могу описать точных размеров, так как было темно… – От воспоминания стало не по себе, и она вновь принялась крутить кольцо на пальце.

– Похоже? – Эдриан вытащил из папки рисунок угольным карандашом.

Девушка уставилась на большого волка с широкой мордой и мощными лапами.

– Да… да. Определенно. – Несмотря на то что с пергамента на нее смотрело нечто пугающее, рисунок ей понравился.

– Ваше описание совпадает с тем, что видели стражники. Из чего можно сделать вывод, что наш общий знакомый, месье Пероль, неправ. Раненый стражник не врал, а остальные не покрывали его.

– Ха. – Стефани благодарно улыбнулась интенданту. – Мне приятно знать, что это не было моим… временным помешательством из-за лекарства.

Мужчина ответил дружелюбной улыбкой. Минуту-другую они сидели молча, поглядывая друг на друга, как влюбленные на первом свидании. Неприязнь к Клименту де Перолю объединила их в этот момент.

Первым из притягательного забытья вышел Эдриан.