Круг Героев

– Они, может, не всегда понятны – это да, – кивнул Гилберт. – Но суть-то у них верная! Вспомни хоть видение о косой ведьме, которая оказалась Паксахарой. А то видение в Потоке Времени, что уплыло к твоему отцу. И теперь вот это!

– Нет, погоди. – Элдвин не желал сдаваться так просто. – Скайлар, помнится, говорила про твое видение с маленькими гиппопотамчиками, которые должны были на вас напасть. И выяснилось, что это всего лишь соленый укроп.

– Ну было такое, – после долгой паузы неохотно признал Гилберт. Хотя чувствовалось, что Элдвин его не убедил.

– И с каких это пор Скайлар мечет копья крыльями? – гнул свое Элдвин, кладя лапу на плечо другу.

– Ни с каких, – покачал головой Гилберт.

– У нее разве есть черное пятно на кончике крыла?

– Не-а.

– Думаешь, ты настолько бесишь Скайлар, что она готова тебя убить?

– Да вряд ли, – ответил Гилберт все еще с некоторым сомнением в голосе.

– Эй, не отставайте там! – крикнула Скайлар, успевшая вместе с Банши уйти далеко вперед.

Гилберт аж подпрыгнул.

– Да, госпожа, уже бегу, госпожа, – проквакал он. – Только не убивай меня!

* * *

Элдвин с Гилбертом нагнали обезьяну и сойку. Все четверо поднимались к первому гребню Сумрачных холмов. В тумане, пронизанном лунным светом, виднелись сотни и сотни фигур – скорбящие, что нашли временный приют здесь, на склоне холма. Кто-то спал прямо под открытым небом, кто-то бродил по кругу.

Элдвин прошел мимо бородатого мужчины, который восклицал, обращаясь к камню:

– Герти, вернись! Я останусь тут! Не уйду, пока не вернется Герти!

Элдвин окинул взглядом холмы: на вершинах тут и там стояли фигуры, тоскливо кричавшие что-то в туман. Фамильяры и Банши углублялись в толпу скорбящих, и Элдвин начал слышать шепот – разные голоса бормотали что-то, все время перебивая и заглушая друг друга, так что ни единого слова было не разобрать.

– Что они говорят? – спросил Гилберт.

– Это проклятие Сумрачных холмов, – объяснила Банши. – Все приходят сюда за весточкой из Завтрашней Жизни, а получают вот это.

– Тут и свихнуться немудрено, – заметил Элдвин.

Скайлар заговорила с пузатой свиньей, молча сидевшей неподалеку.

– Мы ищем бладхаунда по имени Симеон. – Ответа не последовало. Скайлар повысила голос в надежде привлечь внимание свиньи. – Пса коричневого окраса, с черными лапами и длинными отвислыми ушами. Тебе такой не встречался?

– Здесь все кого-то ищут, – скорбно поведала свинья. – Как давно он скончался?

– Он еще жив.

– А, значит, один из нас, скорбящих. – Свинья задумалась. – Хм, имя вроде незнакомое. А вам известно, когда он попал сюда?

– Мне говорили, что уже несколько лет назад, – ответила Скайлар.

– Тогда вам стоит поискать на гребне холма. – Свинья указала вверх. – Все одержимые там. Люди и животные, что вконец утратили рассудок. – И тут свинья уставилась на пустое место примерно в метре от себя. – А теперь, прошу прощения, должна вас покинуть. Семейство зовет. Время обедать, знаете ли.

Свинья отошла и уселась поодаль.

– Налей, пожалуйста, похлебки, – произнесла свинья, обращаясь к пустоте. Потом она сделала такое движение, будто берет что-то с воображаемой тарелки. – Ммм, просто объедение!

Элдвин и все остальные решили, что пора двигаться дальше и оставить свинью совершать свою горькую трапезу. Четверо животных зашагали к вершине; толпа скорбящих – людей и животных – делалась все плотнее.

И вдруг в сознании Элдвина зазвучали голоса – и звучали они по-особенному, обращаясь только к нему. Мало того, ему стало казаться, что он видит, как в тумане мелькают призрачные фигуры. И среди них черно-белый кот. Это же Баксли, его отец! Баксли принял страшную смерть от руки Некро, усмирителя зверей, обратившего его в хрусталь. Элдвин вывернулся из-под лапы Гилберта и устремился за призраком. Но едва он приблизился к зыбкой фигуре, как та растворилась в тумане.

Но из-за Элдвинова плеча раздался другой голос, женский, такой знакомый:

– Элдвин…

Он развернулся и, пристально вглядевшись в туман, различил еще одного мэйденмирского кота. Точнее, кошку. Он столько раз слышал ее голос в шепчущей раковине. Это была мать Элдвина, Корлисса.

– Мама? – прошептал Элдвин.

– Твоя сестра… – Голос таял в тумане.

– Моя сестра? Что с ней? – крикнул Элдвин.

И в ответ словно издалека прозвучало еле слышное:

– Ярдли.

И Корлисса исчезла.

Гилберт больше не держал его за хвост, так что вся скорбь здешних мест разом навалилась на Элдвина. Его охватила неизбывная печаль, еще горше прежней.

– Мои родители, – тихо произнес Элдвин, обращаясь к Банши, Скайлар и Гилберту. – Они здесь. Я видел обоих. И мама пыталась сказать мне что-то о сестре.

– Да, – ответила Скайлар, – так оно и бывает. Эти послания от мертвых всегда неполные. Поэтому скорбящие и не уходят отсюда.

Наверное, сойка права, но ведь Элдвин сейчас так близко к родителям, которых не помнил. И он вот-вот получит ответ на вопрос о сестре. Зачем еще идти куда-то? Дружеское похлопывание Гилберта вернуло кота к действительности.

– Ты как, в порядке? – спросил лягух.

Элдвин кивнул. Хотя какое уж там «в порядке».