Круги ада. Восставшие миры

— Зависит от того, какая сила останется у противника. Мы хотим взять под контроль такой большой участок космоса, как только возможно, не перенапрягая наших сил. Техника снабжения, передвижение и расквартирование войск являются более трудными проблемами для нас, нежели непосредственно боевые действия. Мы все еще не сумели организовать возмещение нормальных боевых потерь и снабжение.

— Не следует ли нам атаковать Айфри?

— Нет. Слишком трудно преодолимое препятствие. Если мы сможем отрезать ее, то практически та же самая цель будет достигнута. Кроме того, со временем эта база понадобится нам самим.

— Но тогда, может быть, Линатавр? Я имел в виду… хорошо, мы действительно получили информацию, что ваша жена была освобождена из плена каким-то правительственным агентом, — Олифант остановился, увидев, как отреагировал адмирал на его благонамеренную речь.

Маккормак застыл как вкопанный, будто он стоял на Сатане, и пробыл некоторое время без движений.

Через несколько минут он смог сказать:

— Нет. Они будут обороняться всем, что имеется в их распоряжении. Катавраяннис будет стерт с лица планеты. Независимо от того, есть там Кэтрин или нет. Для Снелунда всегда найдется очень много других Кэтрин по его желанию.

«Может ли император позволять себе такие мысли?»

Экран дисплея мигнул и зажегся. С него глядело восторженное лицо.

— Сэр — Ваше Величество — мы победили!

— Что? — Маккормаку потребовалась дополнительная секунда, чтобы понять.

— Именно так, Ваше Величество. Сообщения все еще поступают, но сразу от всех кораблей. Эти сообщения пока еще оцениваются, но… хорошо, мы уже не имеем никакого сомнения в победе. Впечатление такое, как будто бы кто-то читает их коды.

Какая-то отцепившаяся часть подсознания Маккормака сразу уцепилась за эту возможность.

При передаче сообщений связь шла не от аборигена к аборигену, а от машины к машине. Код, известный ранее людям Снелунда, был более, чем изменен; ключевым компьютерам были даны команды на изобретение целого нового языка, после чего остальные компьютеры должны были изучить и использовать этот язык. Так как строение этого языка определено случайными факторами, то его расшифровка была если и не полностью невозможной, то, по крайней мере, слишком трудоемким процессом, поскольку всякое благоразумное множество случайно проверенных комбинаций не могло с достаточной вероятностью дать ответ. Вот почему разговор через космос с помощью роботов, которые, как автоматы, вплетали их корабли в летящий флот, был совершенно неразрешимой загадкой для врагов и безошибочно узнаваемым сигналом для друзей.

Такой подход к делу кодирования межпланетных сигналов много раз оправдывался из-за непрекращающихся попыток, оставшихся в истории, захватить и разграбить космические корабли, но грабители редко достигали успеха в расшифровке захваченных текстов, и, несмотря на это, любой их «успех» при захвате чужого корабля неизбежно приводил к тому, что коды были изменены.

Если бы вы смогли выучить язык, которым все еще пользуются машины врага…

Нет. Пустая блажь. Маккормак перевел свое внимание снова на экран дисплея.

— Потеря «Зета Ориона», вероятно, заставила врага отступить. Они всюду выходят из боя.

Несмотря на это радостное сообщение, Маккормак подумал: «Я должен быть начеку. Мы должны были бы гнать их до тех пор, пока они не вернутся туда, откуда прибыли, но слишком далеко отогнать, видимо, не удастся».

— Так, мы подтвердили, что «Виксен» не поврежден.

«Корабль Джона», — подумал Маккормак.

— Нет сообщений от «Нового Фобоса», но нет никаких оснований беспокоиться за этот корабль.

«Корабль Колина, — снова подумал Маккормак. — Боб со мной».

— Одну секунду, Ваше Величество, важное сообщение… да, подтверждено. «Аквилай» серьезно пострадал. Насколько мы знаем, это, вероятно, их флагман, вы помните наши оценки. Теперь они не смогут управлять боем. Мы можем прикончить их всех сразу!

«Дейв, ты еще жив?» — пронеслось в голове Маккормака.

— Отлично, капитан, — сказал Маккормак, — я присоединюсь к вам прямо на капитанском мостике.

Аарон Снелунд заставил адмирала стоять, как совершеннейшее ничтожество, одетое в голубое и золото, пока он выбирал сигарету в украшенном бриллиантами ящичке, слегка мял ее своими пальцами, принюхивался к аромату подлинного, выращенного на Земле сорта марихуаны «Корона», вдыхал аромат в легкие, исключительно величественно садился в свое кресло губернатора и глотал дым.

В комнате больше никого не было, кроме неподвижного горзунца. Движущиеся куклы были выключены. Мультипликационное изображение не было отключено, но не было музыкального сопровождения, так что леди и господа в масках танцевали без звука, будто бы поглощенного расстоянием в 200 световых лет и интервалом времени в полвека.

— Бесподобно, — пробормотал Снелунд, когда он закончил курить. Он кивнул большому человеку с пепельно-серыми волосами, ждавшему его: — Расслабьтесь.

Пикенс не шелохнулся.

— Сэр, — его голос был гораздо выше, чем обычно. За одну ночь он состарился.

Снелунд прервал его едва начавшуюся речь нетерпеливым взмахом руки.