Круги компенсации. Экономический рост и глобализация Японии

Сельское хозяйство. Коллективы могут быть полезны в содействии переходному периоду — они сыграли конструктивную роль в реструктуризации судостроительной промышленности в 1970-х годах. Но им нельзя давать право вето на изменения.

Сельское хозяйство — это сектор, в котором в Японии сильны круги компенсации, а японская политика носит ярко выраженный парохиальный характер. Поскольку японский рынок сельскохозяйственных товаров является одним из последних бастионов протекционизма в политической экономии, которая в других областях становится все более открытой, уступки по сельскому хозяйству имеют большое значение для торговых партнеров Японии как на двусторонних, так и на многосторонних переговорах. Политические трудности Японии в предоставлении таких уступок, обусловленные сильной позицией сельскохозяйственных кругов компенсации, стали основным камнем преткновения в ее неспособности заключить двусторонние соглашения о свободной торговле ни с одним из своих основных торговых партнеров, включая США, Евросоюз, Китай и Южную Корею. Эти неудачи существенно тормозят глобализацию Японии, несмотря на серьезные усилия в связи с сорвавшимся по иронии судьбы в 2015 году соглашением ТРР.

Каждая из наших трех стран сравнения проявила в вопросах либерализации сельского хозяйства большую гибкость, чем Япония, и, соответственно, им было легче заключать стратегические соглашения о свободной торговле с другими крупными странами. Корея, что особенно важно, имеет более слабые национальные сельскохозяйственные федерации, чем Япония, которые гораздо менее влиятельны политически и больше зависят от государственной поддержки. Корейская исполнительная власть, напротив, сильнее, чем в Японии, и активно обходит сельскохозяйственные НПО, которым не хватает широкой коалиционной поддержки японских сельскохозяйственных кругов компенсации, чтобы обеспечить недавние соглашения о свободной торговле с США, Евросоюзом и АСЕАН.

Контрасты с нашими тремя странами сравнения разительны. Германия, имеющая значительный сельскохозяйственный сектор, провела в рамках Евросоюза либерализацию, предоставляя в качестве компенсации крупные субсидии своим фермерам и фермерам своих партнеров. Сингапур — страна с открытой экономикой, не имеющая собственного сельского хозяйства, что помогло ей стать сильным глобализированным свободным трейдером. Корея наиболее похожа на Японию в политическом и экономическом плане. Она трижды (в 1992, 2002 и 2006 гг.) пересматривала свое законодательство о сельскохозяйственных землях в ответ на рекомендации ОЭСР о поощрении крупных фермерских хозяйств, которые могли бы получить выгоду от экономии на масштабе[381]. В Корее изменения были более существенными, чем ранние японские реформы, и они помогли поддержать амбициозные и в конечном итоге успешные инициативы страны по заключению соглашения о свободной торговле. Япония начала подражать этой модели[382].

Макрополитический профиль — решающий фактор для успешного проведения реформ.

Круги компенсации создают в японской внутренней политической экономике на субнациональном и особенно внутриотраслевом уровнях сильную предрасположенность к неизменности. Отдельным фирмам и даже отдельным политикам легче справиться с проблемами управления рисками неопределенности и конфликтами путем объединения рисков и выгод, чем иметь дело с мучительным процессом решения этих проблем путем индивидуального распределения. Таким образом, лица, принимающие решения, систематически недооценивают трансцендентные национальные соображения в пользу того, чтобы избегать неопределенности.

Национальное руководство потенциально могло бы преодолеть этот субнациональный уклон в сторону неприятия риска, который столь разительно преобладает в стране, но политическая система Японии не обладает достаточными возможностями для преодоления встроенного институционального избегания риска по нескольким причинам. Во-первых, в отличие от Кореи, Франции или США, в Японии отсутствует сильная исполнительная власть, способная противостоять кругам компенсации. Вместо этого в стране действует парламентская система, где премьер-министр в любой момент может быть смещен парламентом, который изобилует «игроками с правом вето», способными блокировать законы на любом этапе [Tsebelis 2002; Calder 2005b]. Парламентские процедуры, которые сильно ограничивают продолжительность сессии и время, отведенное на обсуждение, усиливают рычаги влияния, которыми пользуются игроки с правом вето в законодательных процессах, и соответствующие проблемы, с которыми сталкиваются противоборствующие кругам компенсации лидеры [Calder 2005b: 103].