Круги Магистра

Теперь приходит даже недовольство: ведь черт-те кто мог появиться — от департаментских громил Холт-Харрана до спецгруппы с ракетно-лазерной базы «Громобой» — и, как барана, тебя... А появился он — Аль. В Песчаном лабиринте, где невообразимо чудовищными клиньями в неслышном громе космических катастроф сходятся вселенские Кольца, а по небу летят многомильные белесые пузыри — останки погибших миров-систем, обнаружился такой вот человечек лет девяти-десяти, вполне самостоятельный, даже слегка нахальный. Но спрашивать Магистр почему-то постеснялся. Может, оттого, что боялся задеть и лишний раз вызвать боль неловким своим всезнанием. Это в те времена! Сейчас просто смешно от тогдашней самоуверенности.

И не расспросил Магистр, оставил на потом и непонятное судно, шастающее в запретных морях, и то, что не появился этот барк вновь в Лабиринте... А куда сгинул? Тысячи дорог в обычном море, здесь — миллион. А смертей — не меньше. Он, индюк самодовольный, наливался праведным гневом против негодяев, бросивших на необитаемом берегу мальчишку. А те моряки просто знали, что впереди неизбежная гибель...

«Смешно развлекаться самобичеванием в тюрьме... Но собственно, и делать здесь больше нечего». Вадим повернулся на другой бок. «Сейчас бы побывать у Бассаса, узнать, что у него с Виталем, и добиться все-таки, где оно — Черное Оружие. Виталь наверняка знает многое об этой пакости, иначе не стал бы он в госпитале стрелять... Еще: про Аля и насчет Вольного флота...»

Снаружи, в коридоре, зазвенел ключами надзиратель, а Вадим с некоторым облегчением подумал, что Центральный госпиталь после той стычки взят под охрану Королевским флотом, об этом трепалась тюремная охрана в коридорах. Значит, Аль теперь в относительной безопасности...

— Эй, на прогулку!

Вадим натурально застонал и скорчился на нарах, неструганых, ощетиненных занозами. Гражданский гвардеец растерянно обернулся. «Именно так, господин гвардеец, инструкция еще не вошла в вашу насквозь штатскую плоть». Тот сделал шаг к Вадиму. «Еще...»

Вадим надежно оперся руками о доски, гвардейцу же показалось, что арестант приготовился помирать. Движимый служебным рвением, он подскочил вплотную.

— Р-раз! — нога, распрямляясь, коротко касается горла, гвардеец хрипит, оседая на пол, револьвер его — в руках Магистра. Тот уже в коридоре, вжатый в стену, и выстрелы перепуганной охраны идут в сторону и выше. Ответ — с пола в перекате. Кто-то рушится и воет, уцепившись за простреленное плечо. Пуля бьет в плиту, высекая искры.

Теперь — бросок до угла коридора. «Дурак, отдай ружье!» До внешней стены еще два поста... Стражник поворачивается, но опаздывает. «Получите за Аля, господа!» — веером—из самозарядки от пояса. Кнопка тревоги на стене — в куски, вместе с эбонитовой коробочкой. «Сейчас пойдет наряд...» Вот они, люди опытные, идут скачками вдоль стен. Перестрелка с ними не поможет, но все-таки их только четверо, и они пока, кроме стрельбы, ничего не понимают. Рубильник— вниз, полкоридора — в темноте. Они уже проходят мимо него, затаившегося в нише. У них сердца сейчас колотятся громче его дыхания. «Ах, ты...»„ Стражник подсвечивает потолок фонариком. «Ладно...» Ближайший летит на соседа, Магистр выходит броском за четверку, разряжает магазин в темноту...

Тут-то и отпустил его боевой азарт, желудок свело судорогой, в ушах застрял плотный хруст. «Странно»,— подумал он, цепляясь за стену. Как во время Харран-ской сечи... Тогда он был молодой и только-только стал Магистром. Сейчас — обработанный жизнью человек, а надо торопиться, проскакивать в караулку и подвернувшейся гранатой (странно, зачем они в тюрьме?!) выносить громоздкую решетку, и все крутится, камни как будто шевелятся под ногами...

А горло стиснуло, сжало так, что не продохнуть. «Саня, Котька-котенок, Фланя, Тенька, Деша, Аль... Если хоть немного я сумею сегодня рассчитаться за вас...» Руки и ноги делают все сами, иначе уже был бы конец. «Ты уложил сегодня несколько дураков (не самых страшных), может, исхитришься устроить фейерверк и прикончишь здесь эту непонятную дрянь, а как быть со всем прочим?..»

Сзади, в бронированную дверь караулки, гулко шибанули выстрелы. Рявкнул взрыв, ударило сразу по ушам, по голове, по всему телу так, что побежали мурашки, больно стукнуло сверху упавшей решеткой. Вадим подскочил к окну.

Третий этаж... Ерунда, сразу видно, что тюрем здесь долго не устраивали... Кто ж из цирка каталажку делает...

Внизу автомобиль. Отлично!

Шофер уставился вверх, в окно, из которого валит дым. Ключ — в зажигании. Короткий удар под челюсть: «Посиди немного». Вот так, теперь лишь бы не заглохнуть. Это хорошая машина — легкий армейский грузовик с усиленным капотом,

«Микэл немедленно перейдет на сторону Стражи, так мы договорились, только бы ему не сорваться, а дальше пусть действует сам, лишь бы не было избиения города...»

— Папа, почему ты не освободил Вадика?

— Я не мог... Он все же преступник по законам города...