Крупные формы. История популярной музыки в семи жанрах

В ту же неделю на втором месте в чарте оказалась песня куда более политизированная: “The Ballad of the Green Berets”, ода американским войскам, ставшая неожиданным хитом. Певцом был сержант Барри Сэдлер, служивший медиком в силах специального назначения США (они же – “зеленые береты”). Текст композиции прославлял храбрость американских военных: “Это лучшие люди Америки”, – пел Сэдлер под скупой аккомпанемент, в котором не было слышно почти ничего, кроме отстукивающего марш малого барабана. Песня не призывала к войне – по крайней мере, она не делала этого впрямую. Но она была провоенной и создавала ощущение, что кантри-музыка должна быть явственно патриотичной и, возможно, подспудно анти-антивоенной.

В 1960-е политическая идентичность кантри была прочно связана с его демографической идентичностью. Жанр был южным, белым, принадлежавшим людям средних лет или старше. Мир кантри-мейнстрима был консервативным пространством – и по темпераменту, и по философии: от звезд ожидалось, что они будут избегать политических провокаций. В 1966 году Лоретта Линн выпустила хит “Dear Uncle Sam”, трогательную, но скорее деидеологизированную балладу об одинокой невесте солдата: “Он с гордостью носит свои цвета: красный, белый и синий / А я ношу лишь печаль в сердце, ведь он бросил меня ради тебя”. В 1971-м певец Терри Нельсон записал кантри-сингл, ставший своего рода провокативным сиквелом “The Ballad of the Green Berets” Сэдлера: песня “Battle Hymn of Lt. Calley” представляла собой оправдательный монолог Уильяма Келли, командира роты, которого в тот год осудили за участие в резне в Сонгми: “Я выполнял приказы и делал это добросовестно”. Она стала сенсацией – пластинка, по некоторым подсчетам, разошлась тиражом более миллиона экземпляров и даже оказалась упомянута в книге Хантера Томпсона “Страх и отвращение в Лас-Вегасе” (рецензия Томпсона: “Боже мой! А что это за ужасная музыка? <…> Нет! Мне почудилось! Это все наркотик”[24]). Но несмотря на популярность, сингл редко звучал на кантри-радиостанциях и достиг всего 49-го места в кантри-чарте – Billboard писал, что менеджеры рекорд-бизнеса относились к нему с опаской. Фирма Capitol рассматривала возможность заказать кавер-версию песни у актера и кантри-певца Текса Риттера – но в конечном счете не осуществила этот план. В 1971 году, как и в 2003-м, жанр стремился оставаться вдалеке от политических потрясений.

Правда, далеко не каждый кантри-артист соблюдал это негласное правило. В 1969 и 1970 годах Мерл Хаггард выпустил два сингла, явно нацеленных на то, чтобы вокруг них ломались копья. Первый назывался “Okie from Muskogee” и представлял собой язвительный выпад в сторону хиппи от лица обычного человека из маленького городка: “Мы не сжигаем повестки посреди главной улицы / Потому что нам нравится жить порядочно и быть свободными”. Второй, куда менее ироничный, вышел под заголовком “The Fightin’ Side of Me” – в тексте автор напускался на всех, кто “попусту долдонит о наших войнах”, формулируя припев как угрозу: “Не нравится – не ешьте / Но считайте эту песню предупреждением”. Позже Хаггард утверждал, что не задумывал эти песни как анти-антивоенные заявления – он, дескать, писал словесные портреты американских мещан, а иногда просто шутил. Но обе создали кантри репутацию острополитической, даже кланово-политической музыки – теперь это был жанр для всех, кто терпеть не мог хиппи. И эта репутация за ним закрепилась, даже несмотря на то, что сам Хаггард оказался настроен вовсе не настолько анти-антивоенно, как многим показалось (в 2005 году, спустя много лет после того, как кантри-радио перестало ставить в эфир его песни, он выпустил решительный по интонации, но скучный по звучанию сингл “America First”, в котором был призыв к США “убираться из Ирака”).

Не последнее значение имело также и то, что сам Мерл Хаггард, писавший эти классические антихиппистские песни, ассоциировался с аутло-движением – контркультурным, но идеологически не вполне определенным. Историк кантри Майкл Стрейссгут описал его как “политически расплывчатое”, хотя это не обязательно было его слабостью: Вилли Нельсон объединял “качков и торчков” именно потому, что не призывал их присоединиться к той или иной политической борьбе. Впоследствии Нельсон оказался человеком либеральных убеждений, однако он всегда тяготел именно к той проблематике (поддержка американских фермеров, легализация марихуаны), в которой либералы и консерваторы скорее могли прийти к консенсусу.