Крупные формы. История популярной музыки в семи жанрах

Это было не совсем правдой – но не было в полной мере и вымыслом. Слоган представлял собой каламбур вокруг названия левого панк-движения “Рок против расизма”[80]. Группа Wah! очевидным образом играла рок, но Уайли стремился идти в ногу с меняющимися вкусами, поэтому позиционировал себя как полководца в войне против вредоносной идеологии, названной им “рокизмом”. Суффикс “изм”, не говоря уж о заголовке материала в NME, намекал на то, что эта идеология так или иначе связана с расизмом, хотя в самом тексте не нашлось ее четкого определения. Быть рокистом, судя по всему, означало вести себя так, как традиционно вели себя рок-группы: в какой-то момент Уайли предположил, что сама практика записи и выпуска полноформатных альбомов – уже неоправданно “рокистская”. Осознавая, что он и сам вообще-то не отказался от рок-музыки, артист поспешил подстраховаться и заявил, что по-прежнему питает надежду: у рок-н-ролла еще “есть потенциал, чтобы стать вдохновляющей, будоражащей воображение музыкой”. Позже в том же году Уайли со смехом определил рокизм в интервью Melody Maker как “чудовище из шести букв”, подчеркнув, что его шутливый термин случайно превратился в целую философию благодаря доверчивым журналистам: “Все стали говорить: «Вау, отличное новое слово!» Это ПРОКЛЯТИЕ моей жизни – так и напишите, заглавными буквами”.

Идея рокизма действительно быстро вышла из-под контроля Пита Уайли. В марте 1981 года, спустя два месяца после кавер-стори NME о группе Wah!, рок-критик Беверли Глик процитировала типичное высказывание Марка Алмонда из поп-группы Soft Cell: “Мы скорее кабаре-группа, чем рок-группа. На самом деле у нас нет ничего общего с роком”. Глик переупаковала эту мысль в лозунг из пяти слов: “Смерть рокистам, да здравствуют фаннисты!”[81]. В итоге слово “фаннисты” не прижилось, зато о “рокистах” стали рассуждать чаще – причем некоторые взялись оспаривать этот термин. Той же весной Джейк Бернс из мощной панк-группы Stiff Little Fingers не согласился с мыслью, что рокизма надлежит стыдиться: “Что вообще означает это слово? Если Spandau Ballet и остальные любят наряжаться в странные костюмы, играть на синтезаторах и использовать диско-ритмы, это не значит, что Элвис Пресли внезапно стал нерелевантен”. На самом деле, сам того не подозревая, Бернс предоставил хорошую иллюстрацию рокизма, проведя грань между дурацкими поп-группами с их электронными инструментами и театрализованными шоу – и серьезными рок-звездами, располагающимися как бы за пределами сиюминутных трендов.

Музыканты часто отмахиваются от терминологических споров, и это логично: они не любят, когда их классифицируют, и это уж точно не входит в их профессиональные обязанности. Поэтому слово “рокизм” вскоре пропало из интервью, однако осталось в лексиконе музыкальных критиков, которые сочли его удачным термином для описания целого клубка непроверенных допущений. “Рокизм” проник и в академические журналы, в одном из которых музыковед Ричард Миддлтон предложил его академическую дефиницию: рокизм, писал он, – это “стремление устанавливать нормы рок-музыки в качестве дискурсивного центра”. Иногда термин появлялся и в американских медиа, куда он, подобно Бою Джорджу, поначалу пришел на правах экзотического британского импорта. В 1990 году Роберт Кристгау на страницах Village Voice вступил в “полемику вокруг «рокизма», которая взбаламутила британскую музыкальную прессу в начале 1980-х”. По его мнению, сами споры отражали “растущий национализм и антиамериканизм британских вкусов”. То, что антирокисты обычно превозносили стильные британские поп-группы, а рок, который они стремились сбросить с пьедестала, чаще всего оказывался американским, не казалось ему простым совпадением. По оценке Кристгау, борьба против рокизма одновременно была протестом против Америки:

Ирония, дистанция, поза – все это было особенностью британского рока со времен The Beatles и The Rolling Stones, отчасти потому, что таков европейский путь, а отчасти потому, что рок изначально не был британской музыкой – усвоившие его обиход через вторые руки британцы, привыкшие гордиться своей аутентичностью, выглядели по-дурацки <…> Не сомневайтесь: американский рок и сегодня более искренен. Или, точнее говоря, американские рокеры ведут себя более искренне – им настолько некомфортно в роли артистов, что они стараются всячески ее минимизировать.