Крупным планом (Роман-дневник). 2007.

- Сейчас идёт реставрация, - сказал он. - Меня зовут Нодар, я художник, один из тех, кто восстанавливает это святое место.

Вошли в храм - размеры его впечатляют. Убранство недорогое, сейчас Нодар воссоздаёт утраченные во время «большевизма» (так он выразился) ценности храма. Работы много. Средств отпускается крайне мало, отсюда медленный темп и недостаток специалистов.

После храма он привёл нас в свою мастерскую, показал макеты воссоздавае­мых атрибутов храма - всё в дереве, всё красиво.

Мы недолго ходили по монастырю. А когда спросили Нодара, как нам пройти к могиле Александра Бардодыма, он улыбнулся:

- Саша был моим другом. Идёмте, я покажу.

Мы спустились к пруду и подошли к невысокому обелиску, на котором на­писано:

АЛЕКСАНДР ВИКТОРОВИЧ БАРДОДЫМ 1966 — 1992

- Двадцать шесть лет было, когда он погиб, - сказал Нодар. - Талантливый был человек.

- Мне рассказывали, будто бы его застрелил алчный чеченец, чтобы завладеть каким-то особенно хорошим автоматом, - сказал я. - А ранее по телевизору объ­явили, что его сразила случайная пуля, когда он ехал на машине.

- Всё не так, - сказал Нодар. - Дело в том, что он был одним из тех, кто за­нимался поставками оружия в Абхазию. Точнее, был посредником в этих делах. Благодаря ему абхазы приобретали оружие значительно дешевле, чем у других поставщиков. И конкуренты не могли ему этого простить.

- Имел ли к этому отношение Шамиль Басаев? - спросил я.

- Не думаю. Басаев воевал на стороне абхазов. Это был ещё не тот Басаев, ко­торый потом станет убивать женщин и детей.

Я отошёл в сад, сломал две веточки каких-то мелких растений, похожих на цветы, принёс и положил их на могилу. Сфотографировались у обелиска, после этого я пригласил всех в кафе, что посреди озера, - помянуть свояка. Заказал вод­ки, яблок и маслин, и мы поговорили о войне и бренности человеческой жизни.

- Почему именно здесь он похоронен? - спросил я.

- Он поэт, он предчувствовал свою смерть, - сказал Нодар. - Когда он погиб, в его вещах обнаружили завещание, где он просил похоронить его в Абхазии, в Новом Афоне... Сюда приезжают его родители-художники. Горькая у них доля. И лишний раз подумаешь, какому страшному риску подвергаем мы себя, когда выпускаем на свет только одного ребёнка. Вы их знаете?

- Нет, я с ними незнаком, - сказал я. - Знаю только его тётку, Татьяну Григо­рьевну Сабило, что живёт в Минске. Она - вдова моего двоюродного брата Петра. И когда-то рассказывала, что в Москве у нее есть племянник Саша Бардодым, поэт, куртуазный маньерист. И что ей нравятся его стихи.

Выпили за здоровье его родителей и тётки Татьяны...

15 мая. Готовимся к отъезду. Пришёл на берег моря и, хотя купаться не хо­телось, заставил себя поплавать. Выходя, поцеловал море в лицо в память о преж­них поездках сюда. На берегу неуютно и холодно, хотя светит солнце. Наверное, от потянувшего прохладного ветра.

Позавтракали и в путь, в аэропорт.

Солнце печёт по-летнему. Особенно палит оно на границе с Россией. Вышли из автобуса, предъявили таможенникам документы - всё в порядке, пропускают. Потом долго на жаре ожидали, когда досмотрят и пропустят наш автобус. И вот мы благополучно прибываем в Адлер.

Здесь полно дорожной техники - расширяют, удлиняют взлётно-посадочную полосу. Сочи готовится к зимней Олимпиаде-2014. И правильно, лично у меня нет сомнений в том, что Олимпиада состоится именно здесь. Тем более что в мире нет страны, которая могла бы предъявить столь же внушительные достижения в зимних видах спорта, как Россия. А ранее - Советский Союз.

17 мая. Брест. Купания в Чёрном море не прошли для меня даром. Першит в горле, я почти лишился голоса. А тут новая поездка - в Брест. Приглашение прислал Сергей Молодов - председатель республиканской организации «Русское общество».

На мою родину, в Беларусь, меня особенно долго приглашать не надо: только намекни, что я для чего-то нужен, и я готов.

Из шести областных центров республики я был в четырёх - в Минске, Гомеле, Витебске, Могилеве. А в Гродно и Бресте побывать не довелось.

В Бресте видна всё та же ухоженность, что и везде по Беларуси. Порядок и чи­стота, но не музейная, когда ни цветочка, ни зелёного оазиса с голубой водицей, а настоящая, живая, хотя и городская, природа. Здесь две реки - Западный Буг и Мухавец, а при их слиянии - Брестская крепость.

Вместе со мной сюда приехал главный редактор московского журнала «Брати­на» Фёдор Черепанов. Из Минска прибыли поэты Анатолий Аврутин, Валентина Поликанина, Юрий Сапожков. А также поэты из Витебска, Гомеля, Гродно, Мо­гилёва. Всё как всегда: встречи, разговоры, сдержанная радость от того, что снова вместе.

И началась работа. Наши заседания проходили в актовом зале брестского ли­цея. Читали конкурсные стихи и слушали юных поэтов. Лучшими из них стали: М. Казеко, В. Сосновская, Е. Кисель, М. Гагарский. Лучшим исполнителем своих стихов признан Д. Родиончик. Первое место отдано 19-летней Марии Казеко, изящной и светлоокой студентке из Могилёва.