Крушение

Желая уберечь ее от всевозможных превратностей судьбы, отец строго следил за ней, не позволял встречаться с молодыми людьми, и она привыкла прятаться и таиться еще с юности. А тайные встречи, разумеется, до добра не доводят. Ее первой любовью был паренек-шалопай, красавчик и вертопрах, который вскоре угодил в колонию. Его исчезновение было тяжелым ударом. Она стала еще сдержаннее, еще молчаливее, но не взрослее и не рассудительнее. Ей хотелось жить, и как только жизнь вновь поманила ее, она поспешила на зов. Жудито тоже был красивым лихим парнем, он носился на мотоцикле как бешеный, и Кларе, когда он подхватил ее и помчал, показалось, что он может увезти ее в другую жизнь, где у нее будет свой дом, муж. Жудито повез ее в мотель, и она не противилась, она доверилась ему, его жадным губам и рукам, его ласковым словам и обещаниям. Несколько месяцев любовной горячки сменились вдруг ледяной пустыней — Жудито исчез, она осталась одна. Потом поняла, что беременна.

Поняла тогда, когда аборт было делать уже поздно. Да она вряд ли бы и решилась сделать его. Именно это обстоятельство и породило чувство вины перед благодетелями. Разумеется, ее не выставили на улицу, но она выслушала немало обидных слов, и самым обидным в них было то, что они были справедливы... Она родила ребенка и горько плакала над ним, не веря в счастливую судьбу, не чувствуя себя в силах сделать его счастливым. Бог смилостивился над несчастной Кларой и забрал малыша. С тех пор в ней будто что-то надломилось. С замужества Марты она жила с ней, в ее доме. У Марты была семья, рождались дети, а Клара сопровождала эту семейную жизнь, словно тень. Она стала в этом доме чем-то вроде экономки, выезжала на машине за покупками, отвечала по телефону вместо отсутствующих, была ходячей записной книжкой для каждого. Да, она была привязана к своей семье, но той всепоглощающей любви, которая из бледной тени сделала бы ее источником света, она не знала. Удобная и печальная жизнь приживалки, существа несамостоятельного, неполноценного, стала привычной для Клары, но внутренне она не смирилась с ней. И вот в ее жизнь вошел Жозе да Силва... И, похоже, она была готова просто-напросто сбросить с себя груз всевозможных долгов.

Поток Клариных мыслей прервался. Она остановилась перед дверью в салон Рафаэлы и Лейлы и решительно толкнула ее.

Клара прошла в заднюю комнату, где сидели хозяйки, где вечно валялись листки с набросками новых моделей, образчики тканей, где шли горячие обсуждения новых коллекций и где поставщиков, художников, клиентов и приятелей принимали с одинаковым радушием.

Радушно улыбнулись обе подруги и Кларе. Она вызывала у них и уважение, и сочувствие.

Обменявшись положенными любезными вопросами о самочувствии и делах, Клара задала еще один — о работе для своего протеже.

Лейла и Рафаэла огорченно переглянулись.

— Вряд ли мы сможем помочь тебе, Клара, — с вздохом ответила Рафаэла, — ты же знаешь, у нас нет работы для мужчин.

— Но он на все согласен, хоть швейцаром, хоть грузчиком —  настойчиво проговорила Клара. —  Может быть, вы его порекомендуете в какой-нибудь другой магазин.

—  Но это же твой приятель. Вряд ли он согласится на работу грузчика, —  усомнилась Лейла.

—  Он человек простой и очень нуждается в работе, так что привередничать не будет, —  успокоила ее Клара.

Ей очень хотелось, чтобы для Жозе нашлась хоть какая-нибудь работа, и вдруг ее осенило.

—  А ведь в вашем втором магазине есть же место швейцара.

—  Но оно занято. Атилиу работает у нас давным-давно, и мы не собираемся с ним расставаться. – Мягко ответила Рафаэла. – Так что единственная возможность – это все-таки грузчик.

—  А где? — поинтересовалась Лейла.

— На нашем дефиле, которое мы сейчас готовим, — отозвалась Рафаэла.

— Я так тебе буду благодарна, Рафаэла! — горячо воскликнула Клара. — Честно говоря, мне даже немного стыдно.

— Стыдно? — переспросила, мгновенно насторожившись, Лейла. — За него?

— Да нет, что ты! — покачала головой Клара. — Стыдно просить моих домашних. Я им и так стольким обязана.

— Хорошо, пусть он зайдет, мы подумаем, может быть, что-нибудь и получится, — с мягкой улыбкой пообещала Рафаэла.

И в ответ счастливо улыбнулась и Клара.

— Большое спасибо! Простите, что оторвала от работы! Я уже ухожу! — заторопилась она. Она была готова улететь на крыльях надежды, что выросли у нее за спиной.

— Погоди! — остановила ее Рафаэла. — Скажи, как его зовут. А то, когда он придет...

— Ну да, как это я забыла. Его зовут Жозе да Силва. Он скажет, что пришел от меня. Пока и еще раз спасибо. Ъ

Женщины обменялись на прощание улыбками, и дверь за Кларой закрылась.

— Ох уж эта твоя вечная тяга к благотворительности! Не доведет она тебя до добра, —  попеняла Лейла компаньонке.