Крушение России. 1917

Мильнер пообещал всяческую поддержку, и по возвращении в Петроград во время аудиенции вывалил на императора весь набор аргументов оппозиции. В представленном на встрече конфиденциальном письме Николаю, объясняя неготовность пойти навстречу российским просьбам и перечисляя целый список прегрешений власти, якобы делающих помощь России неэффективной, лорд писал: «Я лично не в состоянии подкрепить чем-либо это утверждение. Я могу только указать, что это известно мне из многих независимых источников, достойных доверия и, вероятно, хорошо осведомленных». После бесед с этими источниками лорд вынес убеждение, что Россия «в состоянии делать для себя больше, чем она делает. Для этого нужна лучшая организация… При виде великолепной работы таких новых и добровольных организаций, как земство и Союз городов, невозможно сомневаться в способности русского народа подняться до уровня опасности и в способности его импровизировать новые методы устранения ее». А в увеличении военно-технической помощи России было фактически отказано: «Ресурсы западных союзников не неисчерпаемы. Их производительные способности напряжены уже до последнего предела, и финансовая проблема, перед которой они стоят, приобрела величайшую серьезность»[1593].

Полагаю, от оппозиционеров Мильнер узнал гораздо больше, чем поведал императору. Сопровождавший его генерал Вильсон после встреч со Львовым и Челноковым записал в свой дневник об императорской чете: «Они потеряли свой народ, свое дворянство, а сейчас и свою армию, и, с моей точки зрения, их положение безнадежно, в один день здесь произойдут ужасные события»[1594]. А после возвращения Мильнера в Лондон и его доклада премьеру Ллойд Джордж сделает примечательный вывод: «Вожди армии фактически уже решили свергнуть царя. По-видимому, все генералы были участниками заговора. Начальник штаба генерал Алексеев был безусловно одним из заговорщиков. Генералы Рузский, Иванов и Брусилов также симпатизировали заговору»[1595]. Глава британского правительства был осведомлен о планах военных заговорщиков лучше, чем российский император.

Конференция закончила свою работу 8 февраля 1917 года. По утверждению историка Роберта Уорта, «результаты ее были весьма ничтожные, если не считать оценки нужд российской армии и обмена мнениями по широкому кругу вопросов»[1596]. Но еще один результат следует отметить. Оппозиционеры в полной мере смогли использовать конференцию союзников, чтобы убедить их в недееспособности царской власти и необходимости поддержать планировавшийся переворот.

Заговор императрицы

Существует огромная литература о заговоре верховной власти, которая намеревалась разогнать Думу, отменить Основные Законы и установить военную диктатуру, заключить мир с Германией. В советское время на сценах множества театров шла популярная пьеса на эту тему под названием «Заговор императрицы», соавторами которой выступили писатель Алексей Толстой и историк Павел Щеголев, входивший в состав Чрезвычайной следственной комиссии Временного правительства для расследования преступлений, совершенных министрами и сподвижниками Николая II. Этот сюжет активно обсуждался и активными участниками революционных событий. «Упорно говорили о том, что императрица всеми способами желает добиться заключения сепаратного мира и что Протопопов, являющийся ее помощником в этом деле, замышляет спровоцировать беспорядки в столицах на почве недостатка продовольствия, чтобы затем эти беспорядки подавить и иметь основание для переговоров о сепаратном мире»[1597], — писал, как всегда, очень осведомленный Родзянко.

Безусловно, в российской власти и вокруг нее было немало людей, включая и императрицу, которые считали, что веренице плетущихся заговоров необходимо противопоставить силовой ответ. Каковы были планы сторонников жестких мер и насколько они были близки к осуществлению?