Крушение России. 1917

Второй проект был разработан в Петрограде, и авторов его нужно искать в кружке Александра Римского-Корсакова, члена Госсовета и одного из лидеров Союза русского народа. В кружок, по словам Маклакова, входили «последние могикане, которые отводили душу». Авторство их записки, которую Маклаков же и передал Николаю в первых числах января 1917 года, принадлежало еще одному члену Государственного совета Михаилу Говорухе-Отроку, крупному землевладельцу, председателю Курской губернской земской управы. В ней предлагалось назначить на высшие государственные и тыловые армейские посты лиц, не только известных «преданностью Единой Царской Самодержавной власти, но и способных на борьбу с наступающим мятежом»; распустить немедленно Государственную думу без указания срока ее созыва; ввести военное положение в обеих столицах и в ряде других крупных городов; довооружить Петроградский гарнизон пулеметами и артиллерией; закрыть все органы левой и революционной печати; милитаризировать бастующие заводы, которые работают на оборону; назначить правительственных комиссаров во все органы Земгора. «Последним из могикан» трудно отказать в прозорливости. Они полагали, что создание ответственного министерства будет означать полную маргинализацию правых партий и возвышение кадетов, но только временное. «При выборах в пятую Думу эти последние, бессильные в борьбе с левыми и тотчас утратившие все свое влияние, если бы вздумали идти против них, оказались бы вытесненными и разбитыми своими же друзьями слева… Затем выступила бы революционная толпа, коммуна, гибель династии, погром имущественных классов и, наконец, мужик-разбойник. Можно бы идти в этих предсказаниях и дальше, и после совершенной анархии и поголовной резни увидеть на горизонте будущей России восстановление самодержавной царской, но уже мужичьей власти в лице нового царя, будь то Пугачев или Стенька Разин, но понятно, что такие перспективы уже заслоняются предвидением вражеского нашествия». По своим прогностическим способностям правые политики явно превосходили своих либеральных коллег.

Не позднее 15 января Римский-Корсаков направил за своей подписью Протопопову письмо и «Сводку общих положений и пожеланий», выработанных на проходивших в его салоне «собеседованиях»: пересмотр Основных законов в части прав Думы, назначение чисто правого правительства, строжайшая цензура на все время войны, применение закона о конфискации имущества государственных изменников. Максимум прогерманской и пораженческой пропаганды содержался в словах о необходимости использовать все силы союзников, не упуская из виду, что «гнет Англии в итоге так же недопустим, как и немецкий». В развитие одного из пунктов Сводки была приложена еще одна записка Говорухи-Отрока, где тот, помимо прочего, настоятельно рекомендовал ввести во всей стране военное или даже осадное положение[1607].

На Протопопова творчество Римского-Корсакова и Говорухи-Отрока не произвело сильного впечатления. «Римский-Корсаков… принес мне сводку постановлений своих друзей: я положил эту бумагу в пачку на столе… Их желания почти не разнились с тем, что я слышал каждый день, и сводились к одному: монархия в опасности, надо ее поддержать»[1608]. Нет никаких признаков того, что бумага привлекла интерес императора, никакого хода он ей не дал. Историк правомонархических салонов Петербурга Дмитрий Стогов приходит к неутешительному для них (салонов) выводу: «Если к мнению В. П. Мещерского и Е. В. Богдановича Николай II в свое время еще прислушивался, то после их кончины в 1914 г. вновь возникшие салоны (А. А. Римского-Корсакова, Б. В. Штюрмера, Н. Ф. Бурдукова) вообще не влияли на решения императора, так как ни одна из их рекомендаций фактически не была претворена в жизнь»[1609]. Еще более печальной была участь салона «всемогущего представителя темных сил» Андроникова. В начале января 1917 года князь, которого молва записывала в ближайшие сподвижники Распутина, был выслан из столицы в Рязань в связи с обвинением в соучастии… в покушении на Распутина, которое готовил бывший глава МВД Хвостов. Андроников якобы экспериментировал с ядами на кошках[1610].