Круть (с разделением на главы)

— Но я не верю, что цугундер просто сняли с экспозиции. В музее «Метрополитен» его больше нет. Такое чувство, что Варвара каким-то образом притянула к себе на время своё оружие. По диаметру дыры совпадает.

— А как она это сделала?

— Вероятно, Кукер создавал вокруг себя особое поле. Я не знаю.

— Другое объяснение таких ран возможно?

— Это мог быть… Ну, я не знаю. Какой-нибудь энергетический протуберанец близких габаритов. Но выглядит всё так, словно Варвара закошмарила Кукера своим нативным инструментом.

— Бог с ним, с цугундером, — сказал я. — Что с колонией?

— Всё в порядке.

— Вокруг был такой смерч, что…

— Это оказалось просто оптической иллюзией, — ответил Сердюк. — Типа миражом. Кукер навёл. В ветроколонии вообще никаких повреждений, кроме тех, которые вы видели в бараке. Уже опять вовсю крутим. Нового петуха прислали с Дальнего Востока.

— А куда делся Ахилл? — спросил я.

— Я точно не знаю, — сказал Сердюков. — Секретная информация. Но зло вроде исчезло. Ваше начальство, наверно, лучше объяснит…

И тут же по другую сторону от моей кушетки появился ещё один табурет.

17

Ломас был в чёрном с золотом парадном мундире. Рядом с ним в воздухе висел поднос с дымящейся в пепельнице сигарой, стаканами и флаконом коньяка.

— Здравствуйте, Маркус, — сказал адмирал. Я покосился на Сердюкова.

— Он меня не видит, — сказал Ломас. — И не слышит наш разговор. Система сочла, что вы уже готовы.

— Да, — сказал я. — Но пить не буду.

— Это по желанию, — ответил Ломас, наливая себе в стакан оранжевой жидкости. — Поздравляю с успешным завершением операции. Выражаю вам личную и корпоративную благодарность.

— Мы победили?

Ломас отхлебнул коньяка и кивнул.

— Река вернулась в русло. Астероид больше не меняет орбиту. Извержение ледяного вулкана прекратилось. Этот небесный камень пролетит несколько ближе к Земле, но в ближайшие три миллиона лет беспокоиться не о чем.

— Ахилл уничтожен?

— Ахилл… Скажем так, обезврежен.

— Исчез вместе с Кукером?

— Нет, — сказал Ломас. — Помните, суфии говорили, что если кто-то поразит Ахилла, его демон перейдёт в победителя? Это и произошло. Он захватил Варвару Цугундер. А вместе с ней Рыбу.

— Но это значит, что ничего не изменилось, — сказал я. — Зло по-прежнему среди нас.

— Не совсем так, — улыбнулся Ломас. — Ахилл — это дух. Очень могущественный. Но духи живут в другом измерении. Когда они захватывают сознание воплощённого существа вроде Кукера, у них появляются способы коммуникации с нашей материальной реальностью. Руки, ноги, речь, воля, энергия Ки и я не знаю что ещё. Овладев человеческим телом, дух использует возможности живого организма, действующего в естественной среде. Происходит постоянный обмен информацией и энергией с миром. В том числе такой обмен, которого наука ещё не понимает. Именно это делает магию возможной. Но когда духовная сущность оказывается в изолированном от реальности мозгу…

— В изолированном?

— Да, — ответил Ломас. — В этом и заключался план «Калинки». В следующий миг после того, как Ахилл захватил своего победителя, «TRANSHUMANISM INC.» отключила Рыбу от всех корпоративных сетей и симуляций. Отключение было подготовлено заранее. Её мозг сейчас поддерживают живым, но информационного обмена с ним нет. Его поместили в полностью экранированный бокс, и даже спинномозговая жидкость там ходит по замкнутому циклу.

— Ахилл обладает чудовищным могуществом, — сказал я. — Он может перемещаться куда и как угодно.

— Не совсем так. Ахилл способен захватить любую вселенную. Но вселенная — это всё сознаваемое, он сам так говорил. Человеческий мир — общая вселенная для сцепленных друг с другом сознаний. Поэтому, захватив власть над одним из нас, Ахилл может завоевать и остальное. Но теперь вся его вселенная — это замкнутое в себе сознание Варвары Цугундер.

— Рыбы?

— Рыбы больше нет, — ответил Ломас. — После того, как Ваврвара Цугундер пробудилась, загнать её в подвалы подсознания больше нельзя. Ахилл может создавать в её восприятии любые галлюцинации. Как угодно нарушать в нём законы природы. Но выйти за рамки Варвары Цугундер, пока та жива, он не в силах.

— Почему?

— Потому что никаких рамок у сознания нет. Оно бесконечно. Каждое — это вселенная. Вселенную Рыбы Ахилл уже завоевал. Но он не способен перейти оттуда в другую, общую для нас всех. У него нет для этого средств. От его вселенной к нам не ведет ни единого информационного мостика. Никаких излучателей, телескопов, речевых обменов, червоточин, ничего. Это камера-одиночка.

— А что случится, когда мозг Рыбы умрёт?

— Я не знаю, — ответил Ломас. — Мы пока не думали. Ахилл, вероятно, освободится. Надеюсь, у нас ещё есть время что-то изобрести.

Я посмотрел на Сердюкова. Он совершенно не замечал моей беседы с начальством и ел очередной глюкомандарин. Вкусно, да. Но не слишком питательно для нулевого таера.

— Что происходит в сознании Варвары Цугундер? — спросил я.